Подписывайтесь на мой телеграм-канал Финсайд и потом не говорите, что вас не предупреждали: https://t.me/finside. Темы канала: экономика, инвестиции, финтех, банки. Автор: Олег Анисимов
Журнал «Финанс.» № 1 (42) (12-18 января 2004)
Виктор Плескачевский: «Если информация недостоверна, это уже прокуратура»
Беседовал Олег Анисимов
Интервью. Председатель комитета по собственности Государственной думы Виктор Плескачевский (фракция «Единая Россия») критикует нововведения ФКЦБ.
— Виктор Семенович, как вы относитесь к последнему постановлению ФКЦБ, регулирующему биржевую деятельность?
— К нему трудно относиться хорошо. Уже полгода работает правительственная комиссия по административной реформе под руководством вице-премьера Бориса Алешина. В работе используется два базовых принципа. Первый — ликвидировать противоречащие закону и избыточные функции ведомств и второй — поднять уровень правоустановления в тех случаях, когда нормирование производится ведомством, поднять его до уровня закона или на худой случай до уровня правительственного постановления.
Упомянутое постановление противоречит и тому и другому. По форме большая часть норм, которые в нем содержатся, на мой взгляд, должны устанавливаться только законом. А содержательно это постановление тоже едва ли улучшит ситуацию на фондовом рынке. Например: странным кажется фактическое добавление к тематике старой редакции постановления 1-ПС всех несуразностей постановления ФКЦБ № 9 (по срочному рынку). При этом сама «девятка» являлась предметом судебного спора между МАП и ФКЦБ, который ФКЦБ проиграла.
— Что из документа может помешать рынку?
— Проект постановления, который я видел, содержит целый перечень небесспорных нововведений. Несмотря на решение правительства о нецелесообразности использования института финансовых консультантов, ФКЦБ делает их участие обязательным при листинге ценных бумаг.
Вводятся требования к биржевым советам фондовых бирж, при этом прямо указано: «…представители фондовой биржи, участников торгов, СРО профессиональных участников рынка ценных бумаг, эмитентов и управляющих компаний паевых инвестиционных фондов должны составлять менее половины состава биржевого совета». И далее: «Персональный состав биржевого совета… утверждается… по согласованию с Федеральной комиссией».
Вводятся ограничения на совмещение клиринговой деятельности на спотовом рынке и рынке производных… Список этих несуразностей можно продолжать и далее. Самое неприятное, что комиссия пытается регулировать процедуру листинга бирж. Нигде в мире такого подхода нет, потому что биржа — это саморегулируемый институт, право которого под свою ответственность допускать или нет к торгам новые инструменты и принимать или нет новых участников. Минимальные требования к этим процедурам должны быть только в законе как квалифицирующие признаки биржевой деятельности.
— Какие еще основные преграды на пути развития финансовых рынков в России?
— Все преграды фактически имеют одну причину: «естественное» стремление чиновников расширить сферу своих полномочий, которое сочетается с глубоким убеждением этих же чиновников, что они знают, что нужно рынку, лучше самого рынка. Соответственно, пока не будет узаконенного взаимодействия с рынком, его саморегулируемыми организациями, результата не будет.
— Как вам удалось так быстро провести закон о снижении налога на эмиссию ценных бумаг? Почему закон вносили вы, а не правительство?
— Слава Богу, технология подготовки и принятия законов нам хорошо известна. Главное в том, что 11 ноября правительство на своем заседании, посвященном проблемам развития финансовых рынков, согласилось со снижением налога. Более того, было объявлено, что в бюджете 2004 года уже учтено снижение налога с 0,8 до 0,2%. Но правительство, скажем так, не успело к последним в прошлом году заседаниям Думы внести этот законопроект. И мы вместе с председателем комитета по бюджету Александром Жуковым за сутки сделали это. Мы подготовили текст, быстро получили положительное заключение правительства и в третьем чтении приняли закон.
Это, наверное, один из самых коротких и быстрых законов в мире. Через неделю закон утвердил Совет Федерации, потом подписал президент, и с 1 января 2004 года у нас исчисляется налог иначе.
— К чему это приведет?
— Это приведет к росту доли коротких облигаций и больших по размерам выпусков в структуре рынка корпоративных облигаций, а значит, и к увеличению общего объема рынка облигаций. Росту эмиссий будет способствовать и то, что мы ограничили налог с одной эмиссии суммой в 100 тыс. рублей — хоть на $1 млрд выпускай облигации, все равно уплатишь небольшую сумму.
Если рынок правильно посчитает свои издержки на выпуски инструментов в обращение, то остаются еще две проблемы. Первая — финансовые консультанты, которым эмитенты вынуждены платить до нескольких процентов от объема эмиссии за так называемое подписание проспектов эмиссии. Принципиальное решение об их отмене правительство приняло. Техническое решение будет принято скоро. Если правительство не внесет законопроект к середине января, мы ему поможем примерно так же, как помогли с налогом. В данном случае неважно, кто вносит законопроект. Технически нормы уже готовы.
Второй фактор в структуре издержек по выпуску ценных бумаг — неопределенные эмиссионные требования со стороны ФКЦБ. Частью эта проблема решена тем, что ФКЦБ, по мнению комиссии Алешина, не должна регулировать своими постановлениями отношения с эмитентом. Для этого ей надо принимать поправки к закону. Сейчас предстоит большая работа по техническому прописыванию стандартов раскрытия информации при эмиссии ценных бумаг в закон. Эта работа чуть посложнее, откровенно говоря. Но надеюсь, что до июня мы и ее сделаем.
— Даже если отменить обязательное привлечение финконсультанта при публичных эмиссиях, у ФКЦБ останется возможность более лояльно относиться к компаниям, которые представили гарантии финконсультантов…
— Что значит более лояльно и что значит гарантии? Если речь идет о выпуске облигаций РАО «ЕЭС», то попробуйте назвать финконсультанта, гарантии которого мне были бы интересны. Какое мне дело до подписи консультанта. За достоверность информации должен отвечать сам эмитент.
Если он дал неточные сведения, то мне все равно кто это сделал — его сотрудник или наемный финконсультант. Риски так не распределяются. Полную ответственность несет эмитент, и его правом может быть привлечение консультанта, если эмитент, например, недостаточно грамотен. При этом их отношения регулируются только договором. Комиссия может принимать во внимание мнения аудитора, оценщика, финконсультанта при условии, если прописана их материальная ответственность, например в форме страхования гражданской ответственности. Но отсутствие таких мнений не должно являться для ФКЦБ преградой в регистрации эмиссии. Возможно, оправдано обязательное участие финансовых (инвестиционных) консультантов при очень больших выпусках например. Но для этого нужно описать этот вид деятельности, объяснить, чем он отличается от аудита, описать его регулирование, требование к лицу и главное — никаких субъективных ограничений на профессию (вид деятельности), как сейчас.
— Как тогда комиссии проверять достоверность информации?
— У нас все в регулировании финансовых рынков поставлено с ног на голову. У нас ФКЦБ как бы отвечает за достоверность информации. Поэтому и возникают странные конструкции навязанных услуг. Внешне это очень похоже на то, что происходит в развитых странах в процессе IPO. Технически же все иначе.
Основная функция комиссии — не давать качественную оценку этой информации, а обеспечить ее предоставление в достаточном объеме, чтобы все потенциальные инвесторы имели эту информацию в доступном режиме. Если информация недостоверна — это уже для надзора, для правоприменения в публичных интересах. Комиссия все равно не имеет возможности проверить предоставленную информацию.
— Не скажется ли на работе Думы то, что большинство депутатов представляют партию власти?
— В третьей Думе значительная часть законов была принята, потому что этими законами целевым порядком занималась фракция «Единство». Она была, напомню, центром коалиции четырех фракций. Критерием является квалификационный уровень лиц, которые участвуют в подготовке решений.
Кстати, по очень многим вопросам депутаты «Единой России» выступали квалифицированными оппонентами правительству на экспертном уровне. Просто это не становилось предметом обсуждения.
— Касательно дела «ЮКОСа»: как вы относитесь к перспективе деприватизации и аресту как мере пресечения при экономических преступлениях?
— У меня нет ни одного факта, который можно было бы объяснить началом процесса деприватизации. Зато у меня есть много фактов, доказывающих обратное.
Арест как меру пресечения по большей части экономических преступлений считаю излишним, но в случае с Ходорковским были отягощающие обстоятельства. Некрасивая ситуация с арестом в Новосибирске возникла только как запоздалая реакция на его попытку стать членом Совета Федерации от Эвенкии, то есть получить парламентскую неприкосновенность.
— Почему вы выступаете против законопроекта «Об инсайдерской информации», ведь по странным движениям рынка перед публичными объявлениями важных новостей видно, что проблема использования инсайда существует?
— Борьба с «инсайдом», кстати, как и с манипулированием рынком, очень важные для цивилизованного рынка механизмы. Но определение инсайда в законе не может быть дано в размере одного абзаца. Как правоохранительные органы будут квалифицировать, то есть относить к преступлению те или иные действия должностных лиц? Правоприменение без критериев — это наказание в нужных случаях. Принятие закона в существующем виде будет означать, что вся страна будет ходить под риском уголовного наказания.
— Какие ближайшие планы у комитета по собственности?
— Закончить работу над законом «О саморегулируемых организациях» и принять поправки в законы, регулирующие отдельные виды деятельности на финансовом рынке.
Самый же важный законопроект, который мы готовим, — «О государственном и муниципальном имуществе». Закон определяет имущество, которое может быть в госсобственности, и то, которое должно быть приватизировано. Он фактически отнимет у органов власти право распоряжаться большей частью имущества, с которым они расставаться никак не хотят. И говорит об истинных намерениях президента и его окружения в вопросах формирования рыночной экономики.