Бизнес-секреты: Глеб Давидюк (2010 год)

Подписывайтесь на мой телеграм-канал Финсайд и потом не говорите, что вас не предупреждали: https://t.me/finside. Темы канала: экономика, инвестиции, финтех, банки. Автор: Олег Анисимов

Олег Анисимов, главный редактор журнала ФИНАНС:

Здравствуйте, уважаемые любители пива, разного абсолютно пива.

Олег Тиньков, бизнесмен:

Почему пива?

Глеб Давидюк, партнер фонда MINT CAPITAL:

Не перебивай.

Олег Анисимов:

Сейчас объясню.

Олег Тиньков:

Пива и денег.

Олег Анисимов:

Сегодня у нас в гостях партнер Фонда «Mint Capital», Фонда прямых инвестиций, Глеб Давидюк. Это именно тот человек, который купил у Олега Тинькова пивные рестораны «Тинькофф».

Олег Тиньков:

Но он не поэтому здесь.

Олег Анисимов:

Не поэтому абсолютно.

Олег Тиньков:

Глеб является совладельцев фонда «Mint Capital». Это шведский фонд. Он совместно со шведскими партнерами владеет этой компанией, которая инвестирует в разные сектора экономики. И в этом числе купил сеть ресторанов «Тинькофф», но это не самое главное. Главное в том, что вы знаете, что мы рассуждаем здесь про проблемы и про задачи российского предпринимательства. И почему российское предпринимательство у нас в таком достаточно чахлом состоянии находится по сравнению с западным. Я посчитал правильным Глеба пригласить, поскольку его лично я знаю пару лет и очень высокого о нем мнения, как о специалисте. Потому что он глубоко знает эту проблему. Потому что в сферу обязанностей Глеба входит как раз поиск новых предпринимателей, поиск новых талантов и новых бизнесов. Т.е. по сути, чем он занимается – это тем, что он ежедневно, ежечасно мониторит российский рынок, смотрит, где появляются новые таланты, новые предприниматели. Он их находит и пытается инвестировать эти компании, растить их и дальше продавать. Как бы это его бизнес. Поэтому его мнение нам сегодня будет очень важно, поскольку он знает этот рынок очень глубоко. Вот мы обычно беседуем непосредственно с предпринимателями. Глеб, конечно, сам непосредственно это не делает ежедневно, но, тем не менее, он всех знает. Правильно я понимаю?

Глеб Давидюк:

Послушай, во-первых, что такое Фонды прямых инвестиций? Мы все рабы лампы, как джин. Поэтому все, так или иначе, инвестируют свои деньги. Поэтому нас можно, так или иначе, относить к разряду предпринимателей. Когда ты своими деньгами рискуешь, ты уже предприниматель. Если ты работаешь на кого-то за зарплату – в принципе, я думаю, что таких нужно отделять. Это раз. Два – мы инвестируем деньги в предпринимателя. И когда ты инвестируешь деньги в предпринимателя, будучи сам предпринимателем, тебе всегда интересно с одной стороны, с другой стороны легко, а с третьей стороны сложно. Потому что всегда приходится: А – искать правильных людей; Б – себя сравнивать с ними, у них учиться, что еще хуже, их чему-то учить. Ну, или потому что они от тебя всегда чего-то ожидают, когда с тобой делают какой-то проект или бизнес-проект. Поэтому, чтобы соответствовать этим ожиданиям, в общем, нужно многое знать и уметь. А мы же все люди, и все знать, и уметь никогда не в состоянии. Вот это, наверное, самая большая дилемма и проблема в бизнесе: то, что зачастую ожидания от нас, людей, как инвестирующих деньги, выше, чем то, что мы можем принести в бизнес. Это я вам по-честному такую тайну раскрываю, с одной стороны. С другой стороны, наш бизнес (бизнес Фондов прямых инвестиций) – это бизнес, это индустрия, есть свои правила игры, есть свои люди в ней и куча, куча, куча всяких разных вещей, которая специфична для индустрии.

Олег Анисимов:

Вас называют «smart money» – умные деньги, да? Т.е. деньги, которые инвестированы, но еще и прибавляют интеллектуальную стоимость бизнеса.

Глеб Давидюк:

Да, это по-английски value added servises, пресловутая value added – добавленная стоимость. А вот попробуй докажи, что такое value added или обоснуй, или расскажи всем. Ты попробуй вот ему скажи, что такое value added – это ж, почти, невозможно, да? Он сам кому хочешь расскажет, что такое value added.

Олег Анисимов:

Ну, я вообще не завидую людям, которые Олега будут учить бизнесу.

Олег Тиньков:

Почему? У нас сегодня как раз был Cовет директоров. И на Cовете директоров была компания «Голдман Сакс» и «Восток Нафта». И вы можете удивляться, наверное, зная меня, но я там в основном слушаю, я там не вещаю. Во-первых, потому что я внутри ситуации. Я в банке работаю ежедневно, поэтому мне особенно, что там говорить. Они заслушивают нас. Я считаю как раз value added. И «Голдман Сакс» и мне повезло очень с партнерами – это действительно value added. Особенно «Голдман Сакс» – это просто умница, это действительно уникальный банк. Это не зря сегодня номер один банк. Он был номер один, а сейчас он просто там в точке, он единственный, по сути, большой инвестиционный банк. Т.е. они просто убрали весь этот мир, потому что они умные. А меня очень убеждают умные люди. Т.е. меня очень раздражают дураки и очень убеждают умные.

Глеб Давидюк:

Вот сейчас ребята в «Голдман Сакс» икнули и порадовались за твои комментарии. Я думаю, что 2008-2009 год объективно вскрыли все нарывы во всех индустриях, в том числе и в нашей. И идиотов, слава тебе господи, стало меньше. Умные стали еще умнее. И естественный такой Дарвиновский отбор, в любом случае, произошел и продолжает происходить. Потому что вот даже в нашем с тобой бизнесе, мы через столько всего прошли за этот год, что ни в сказке сказать, ни бульдозером убрать. И очевидно похожие или многие бизнес-процессы трансформировались, менялись, росли, падали вот в эти два года – вот это и есть value added. И тот, кто выживет сегодня в эти дни, выживет с партнером, выживет ли он с Фондом, выживет ли сам по себе – завтра будет еще сильнее.

Олег Анисимов:

Глеб, перечисли, пожалуйста, компании, в которых есть «Mint Capital» пакеты. Их очень, кстати, довольно много.

Глеб Давидюк:

Ну да, мы такой, наверное, самый розничный фонд. По количеству инвесторов у нас больше 100 инвесторов в фонде. Что по количество портфельных компаний? У нас их порядка 15-16. Было 16, мы недавно продали одну компанию, еще некоторое время назад другую компанию.

Олег Анисимов:

Так, пожалуйста, ты с названиями и цифрами перечисли.

Глеб Давидюк:

С названиями и цифрами, ну, смотри. Из того, что есть в портфеле второго фонда. У нас два фонда управления. Первый фонд был больше венчурный. И отцы-основатели «Mint Capital» – Ульф Перссон и Фредрик Экман управляли этим фондом вдвоем, по большому счету. И там были больше IT-технологические компании: компания jNetX, которую мы продали; ABBYY Software, наверняка знакомая компания, их продукт FineReader вы знаете, наверное; это ваши коллеги, друзья – Студия 2В, производство ТВ-программ извечных; Gameland – издательский дом, так сказать, ваши коллеги, не знаю друзья ли, ну и т.д. Т.е. там, например, 8 портфельных компаний. А во втором фонде: сеть ресторанов «Тинькофф» небезызвестная; сеть салонов красоты «МОНЕ», так сказать, стрижем людей, украшаем и красим; была сеть магазинов одежды Esprit и Peacocks – мы ее продали в процессе продажи этой компании; сеть моментальных платежей – компания «Элекснет», продаем, ищем партнеров сейчас. Что у нас еще? «Фруже» – конфеты делаем.

Олег Тиньков:

«Элекснет» продаете? Эксклюзив. А чего вы их продаете? Потенциал роста большой еще.

Глеб Давидюк:

Да, если честно – обидно продавать сейчас. Потому что сам понимаешь, не то время. Инвестировали в 2005 году.

Олег Тиньков:

Пора?

Глеб Давидюк:

В этом есть прелесть любого фонда: срок жизни фонда 9 лет, ты входишь в сделки, условно, в первом году, через 4 года ты должен из них выходить, 5 лет. Вот ты не можешь сидеть в ней 10 лет, потому что инвесторы хотят деньги обратно. И правила игры таковы, что ты в сделках 3-5 лет.

Олег Тиньков:

Но на «Элекснет» вы должны заработать, я думаю.

Глеб Давидюк:

Во-первых, мы заработаем сейчас, если эту компанию продадим сейчас. Я думаю, что не звездные деньги, но достаточно для того, чтобы гордо сказать, что мы заработали.

Олег Тиньков:

Обрадовать шведских инвесторов.

Глеб Давидюк:

Да. А если продавать чуть позже, я думаю, могли бы заработать и звездные деньги. Но я не страдаю звездной болезнью, так что лучше сейчас сразу, чем когда-нибудь завтра.

Олег Тиньков:

У меня вот такой вот вопрос, поскольку это передача для молодых предпринимателей в основе своей, целевое ядро, так сказать, наших зрителей. Скажи мне, может я и неправ, почему в России нет Фондов прямых инвестиций, которые по типу (помним все эти истории золотые) sent street, по-моему, называется она в «Силиконовой долине», когда вот там чек выписали Google на 100 000 Брину с Пейджем и они сделали Google и т.д. Т.е. венчурных таких почему нет фондов? Или вы почему не инвестируете? Почему нет в России вообще и почему вы, в частности, не инвестирует вот в совсем молоденькие? Почему у нас нет индустрии культуры венчурных капиталистов, которые наши зрители, наши ребята очень хотят видеть? Как это в «Силиконовой долине», как это в Штатах.

Глеб Давидюк:

Первое, я в 2000 году защитил диссертацию на тему, что в Российской…

Олег Тиньков:

Я знал, что мы тебя должны пригласить!

Глеб Давидюк:

В Российской Федерации нет венчурного бизнеса. И не будет, наверное, в ближайшее время.

Олег Тиньков:

Почему?

Глеб Давидюк:

Самая основная проблема в этом секторе – то, что у нас нет правил игры. Ты не можешь зарабатывать деньги, когда ты не понимаешь, где, как, по каким правилам играть.

Олег Тиньков:

Что ты понимаешь под правилами игры?

Глеб Давидюк:

Венчурный бизнес, как правило, и венчурная индустрия таковая предполагает совершенно понятные правила и законы. Например, во-первых, она делится на хай-тек, байер-тек – это те, кто инвестируют в высокие технологии, те, кто инвестируют в медицину, например. Давайте возьмем пример с таблеточками (с медициной). Вот кто-то придумал какое-то суперлекарство. Если он придумал лекарство в Европе: придумал он лекарство – появилась цена А; придумал лекарство и протестировал – появилась цена А+; есть лекарство, он его протестировал и результаты оказались положительными – есть цена А++; придумал, протестировал, положительно и какой-то концерн решил купить – А++++. Вот вам уже, как минимум, 4 стадии, где ты можешь войти в одну и выйти в другую. Или войти во вторую, выйти в третьей. Или войти в третьей, выйти в пятой. А если еще начали производить, то там вообще зашибись. И у тебя возникает возможность для арбитража. Ты понимаешь, как формируется цена (вот этот самый +) на каком этапе. И самое главное, почему у этой самой таблеточки. Это в Европе или в Америке. У нас совершенно не очевидны эти правила игры. Соответственно у нас есть цена на входе, на стартапе. Она всегда очень эфемерна. У тебя же был блог, когда ты там давал людям или пытался дать деньги, да?

Олег Тиньков:

Только хотел сказать: меня на блоге заваливают этими предложениями.

Глеб Давидюк:

Совершенно верно, но при этом ты никому ничего не дал.

Олег Тиньков:

Я не профильный инвестор. Я хотел скорее взбодрить народ, чтобы они друг с другом общались. Это общение было (olegtinkov.livejournal.ru). Как бы там движение пошло. Но это не мой профиль. Это ваш профильный бизнес – инвестировать в этих ребят. Я-то не инвестор.

Глеб Давидюк:

Я тебе объясняю, почему мы не инвестируем. Потому что эта индустрия, как таковая, – это некий класс актива, который предполагает высокую доходность, высокий риск. И сопровожден он определенными правилами. У нас эти правила только-только начали формироваться. Появилась «РОСНАНО» — корпорация с Чубайсом во главе. Появилась «Российская венчурная компания» с кем-то еще во главе, одного поставили, другого сняли.

Олег Тиньков:

Ты про высокие технологии. Ну, а если инвестировать в производителя табуреток, к примеру, или стульев? На венчурном этапе. Здесь-то какая проблема?

Глеб Давидюк:

Здесь проблема, наверное, в том, что в данном случае у тебя есть всего лишь две стадии – это стадия нулевого цикла (бизнес-идеи) и стадия первых денег, когда ты бизнес-идею получил и получил некий кеш фонд. Только тогда ты можешь выйти. В серединке у тебя ничего нет. В серединке у тебя есть 2 года геморроя. И у тебя есть 2 года каких-то совершенно безумных рисков, которые ты несешь в этом проекте, потому что непонятно будет эта табуретка или нет. И как ты можешь работать в этой истории, как ты можешь зарабатывать деньги? Ты должен сделать 100-200 проектов: а 2 из них сработают, а 98 нет.

Олег Тиньков:

Как в случае с Google. Тот чувак, я не помню, кто выписал чек на 100 000, он наверняка на эти 100 000 долларов выписал 100 чеков.

Глеб Давидюк:

Совершенно верно.

Олег Тиньков:

Но на этом чеке он сделал, мягко говоря, 300 таких.

Глеб Давидюк:

Совершенно верно. И вот есть целый…

Олег Тиньков:

Но у нас-то нет этой индустрии.

Глеб Давидюк:

У нас ее нет. Нет, у нас пока, нет таких ребят.

Олег Тиньков:

Т.е. ваш проспектус вот этот не позволяет вам инвестировать в такие компании или что? Не пойму, где сдерживающий фактор. Или вы не верите, или слишком рискованно?

Глеб Давидюк:

Тут, если говорить про меня и про нас, то, наверное, 2 момента. Первый момент – вот эта серединка между этапом входа и этапом выхода несет в себе огромное количество рисков, которые, на мой взгляд, оценить даже тяжело. Будучи здесь в России, на российском рынке, умножив бизнес-риски, связанные с бизнес-идеей, с табуреткой самой, с человеком за табуреткой, с человеком, который на ней будет сидеть и почему он ее купит потом. Все это перемножить на российские риски: бюрократы, которые за табуреткой будут бегать, пожарники, которые будут проверять, не сгорит ли у тебя табуретка и т.д. Мне, честно, этот геморрой, нафиг, не нужен. У меня нет на рынке на сегодняшний день такой конкуренции, чтобы ввязываться еще в эту историю. Я лучше буду инвестировать туда, где уже все это прошло. Да, это цинично в какой-то мере, но таков рынок. Мы не толкаемся задницами друг с другом, с партнерами и с конкурентами.

Олег Тиньков:

Я понял с конкуренцией.

Олег Анисимов:

Слушай, но довольно много фондов работает в России. И что нет конкуренции за проект?

Глеб Давидюк:

Давайте посмотрим, на пальцах двух рук можно пересчитать те фонды, которые «работают». И на пальцах одной руки тех, кто инвестирует сегодня. Давайте честно сейчас скажем, к кому прийти сегодня? Я ищу сейчас деньги в небезызвестную сеть ресторанов «Тинькофф» по хорошей цене, благо Олег дал такую возможность, чтобы люди вошли инвестировали и мы стали дальше развивать этот проект. Это тяжело. Объективно тяжело, потому что на рынке, с одной стороны, много капитала. С другой стороны, все сидят на этом капитале и ждут. Чего ждут? Хорошо, давайте опять цинично подойдем, нафига мне сейчас тратить деньги в какие-то непонятные проекты, когда я не понимаю, что будет происходить в макроэкономике. Я не понимаю, что будет происходить с курсом доллара, с курсом рубля, с курсом евро. Это раз. Я не понимаю, что будет происходить с оценками компании. И есть дырка между тем, чего хотят предприниматели и чего могут дать инвесторы. Но при этом разница в том, что инвесторы в этом положении на вершинке горы, деньги не исчезнут, если они там как-то в более-менее ликвидных инструментах, они как были деньги, так они и останутся. А вот у предпринимателя: он может перегореть, у него может утухнуть идея, он может уйти влево, вправо или к кому-то еще. Поэтому, так сказать, первые бегают в поисках денег. Вторые сидят, ждут и смотрят: давайте подождем далее.

Олег Анисимов:

Да, кто-то загнется, а кто-то выживет.

Глеб Давидюк:

Если он выжил – он сильный, он молодец. Вот ему я деньги дам.

Олег Тиньков:

Ты на острие атаки 15 лет. Скажи мне, за эти 15 лет какой ты видишь тренд, т.е. все-таки становится больше предпринимателей, они умнее, они циничнее, их меньше? Какие у тебя ощущения? За 5 лет, за 3 вот что ты видишь? Потому что, действительно, вот ты на этом рынке, ты их чувствуешь каждый день. Что творится с предпринимательством, с интеллектом, с драйвом с русским? Какие тренды ты наблюдаешь?

Глеб Давидюк:

Тренды исключительно положительные и позитивные – это объективно. Потому что экономика росла, на своем росте она позволяла, с одной стороны, многим и зарабатывать, и учиться, с другой стороны, делать ошибки, на которых люди тоже учились.

Олег Анисимов:

Оптимист.

Глеб Давидюк:

Слушай, но оптимист, не оптимист, я тебе скажу так, что в 1995-1996 году, когда я начинал аналитиком в тоже небольшом фонде прямых инвестиций, это был 1995 год, а вся индустрия родилась в 1994 году, т.е. я видел, как она развивалась. Там переговоры с предпринимателями шли 5 часов в среднем, первые переговоры. 5 часов по сделке: из них 4,5 часа мы занимались обсуждением теории, а что это такое, как это работает. Это коллекция, знаешь. Я просто в 1997 году в принципе мог лекцию вот так вот читать, как хороший преподаватель. И это было 1995-1996 год. Сегодня, спустя -дцать лет, первые переговоры по сделке час: из них теории может быть по 15-20 минут, остальное по делу. Вот тебе как бы некая в абсолютном выражении динамика развития российского предпринимателя.

Олег Тиньков:

Это качественные характеристики, а количественные?

Глеб Давидюк:

Хороший вопрос. Количественные – здесь, я думаю, все скромнее, если честно.

Олег Тиньков:

Т.е. меньше стало?

Глеб Давидюк:

Меньше не стало, больше не сильно стало. Я, наверное, совру, если скажу, что наших предприимчивых ребят стало больше. Это не так. Их как было, это мое субъективное мнение, так и есть.

Олег Анисимов:

Глеб, слушай, ты сейчас видишь все отрасли, многие, в своих фондах. Ты можешь нам сказать, где сейчас есть оживление, куда можно идти с деньгами нашим зрителям, которые думают, куда инвестировать или где работать?

Глеб Давидюк:

Это сложно. Это нельзя так сказать, куда нести. Нести нужно туда, где есть спрос. Это раз. И нести нужно туда, где ты этот спрос сможешь качественно удовлетворить. Вот если ты, как предприниматель, это чувствуешь – ткнись туда. Если ты можешь дать качественный продукт или качественную услугу, ну так и делай ее, если есть к ней спрос. Начни со спроса. Вот, наверное, такой простой фундаментальный совет, потому что ты в категории априори рискованной сделки. Если ты в категории 100 миллионной сделки, то у тебя другие риски, там политика начинает играть, еще что-то. А мы говорим о предпринимательстве.

Олег Анисимов:

На что есть в Москве спрос?

Глеб Давидюк:

Я думаю, что интересный сектор – все, что связано с аутсорсингом. Потому что спрос есть на все то, что будет или уже сейчас позволяет людям экономить. Если тебе бизнес позволяет экономить, ты можешь не нанимать себе 10 дармоедов каких-то, а аутсорсить то, что они делают кому-то еще, вот этот кто-то еще, на это есть спрос. Если ты предложишь услугу или продукт, который фундаментально сделает твою экономику лучше – на это есть спрос. Богатым сегодня быть не популярно.

Олег Анисимов:

Не актуально.

Глеб Давидюк:

Это актуально, но не популярно. Это не модно.

Олег Анисимов:

Не согласен с тобой. Богатым быть всегда популярно.

Глеб Давидюк:

Давайте у богатых спросим. К вам же приходят богатые люди. Спросите.

Олег Анисимов:

Олег, скажи, как богатый человек. Популярно быть богатым или нет?

Олег Тиньков:

Ну, если б я был просто богатый, я б ответил, а я очень богатый. Мне уже сложней.

Глеб Давидюк:

И очень скромный.

Олег Тиньков:

И очень скромный. Потому что, когда на Google делаешь «самый скромный человек», первый выпадает Олег Тиньков.

Глеб Давидюк:

Правда?

Олег Тиньков:

Да.

Глеб Давидюк:

Ты проплачиваешь это?

Олег Тиньков:

Я купил. На Марсе, мы недавно узнали, американцы даже каким-то образом воду нашли. А у нас-то все-таки ты как видишь будущее, свет в конце туннеля и т.д.? Это один вопрос. И второй, я вот в последние несколько недель озадачен этим вопросом. Как ты считаешь, почему в России горизонты планирования достаточно короткие? Мне кажется, это фундаментальная проблема российской экономики, не побоюсь этого слова, российской политики и вообще российского бизнеса. Т.е. горизонты. Если бы мы убрали эти горизонты с года на 5 и на 10 – просто б в другой стране зажили.

Глеб Давидюк:

Я, знаешь, что думаю? Я думаю, что наша проблема фундаментальная, то, что мы, русские сами в себя не верим, а если и верим, то очень краткосрочно. Вот выиграли по телевизору в футбол вот эти последние 15 минут тайма или матча мы в себя верим, но если вдруг на последней минуте мы его просрали – все, в России футбола нет. Мы в него уже не верим. Мы не верим в себя ни в долгосрочном плане, ни в краткосрочном. До тех пор, пока мы сами в себя не поверим в этой стране: в людей, в экономику, в политику, в то, что мы делаем и в то, что это долгосрочно. То, что я сегодня сделаю снеговика на улице, и он простоит там, как минимум, неделю, а не какой-то м**** подойдет и его развалит. Просто так. Но ведь это же не реально. Подойдет м****, пнет и развалит. Вот в этой стране мы живем. Вот в этом проблема. И как только эта проблема на ментальном уровне поменяется – горизонты будут длиннее. Пока сегодня горизонты у кого-то 2, кто-то, говорили у вас год, 1-3. Знаешь, мне очень легко по цене торговаться с людьми. Я к ним подхожу, закатывая рукава, и говорю: «Ну что, сколько вы хотите за вашу компанию?». Или там: «Сколько вы предложите за нашу компанию?». И я всегда вопросом на вопрос говорю: «Хорошо, давайте так. Вот у тебя есть 100 рублей. Ты свои 100 рублей в какой бы проект вложил?». 99,9 респондентов отвечают: «Ну, в проект с окупаемостью 2, может быть, 3 года». Это было во времена хорошие, 1-1,5 года назад. Не сейчас. Сейчас 1-1,5 люди, наверное, дадут. Т.е. во времена хорошие, когда весь мир мыслил горизонтами 10 лет, 7 лет, русские мыслили категориями 3 года, кто-то даже продвинутый мыслил категориями 4 года. Что такое 3 или 4 года? Это значит мультипликатор 3 и 4 на прибыль, которую зарабатывает его бизнес. В его собственной голове. А ведь он с меня хочет мультипликатор 10 или 15, или 20. Он же подсчитал где-то за счет аналитика на Западе. Я ж дорогой! Вот эта проблема до сих пор существует. Поэтому деньги не инвестируются в компании. А у этих читателей еще все не уложилось в голове.

Олег Анисимов:

Т.е. разрыв между спросом и предложением сейчас сколько? В два раза?

Олег Тиньков:

В три, я думаю. А вообще объекты для инвестиций в текущий момент времени есть или все-таки дефицит? Сейчас дефицит идей, инвестиций или дефицит денег? Что я не очень понял.

Глеб Давидюк:

В России всегда есть, был и, я думаю, будет дефицит хороших проектов. Это было всегда так.

Олег Тиньков:

Это вы, инвесторы, говорите. Когда я иду на свой блог и читаю комментарии, все говорят: где эти деньги? И сейчас вот нас ребята слушают и говорят: «Да что он там гонит? Вот они мы. Вот они мы! Где эти гады венчурные?».

Глеб Давидюк:

Я не платил за Google. Наберите в Google «инвестиционные фонды», там выскочит штук 15 – шлите, чего вы сидите-то. Пусть с вами поговорят такие люди, как я, как другие мои коллеги, как ты на своем блоге. Понимаешь, проблема в том, что адекватных, с кем можно разговаривать, хотя бы на одном языке (не на птичьем, чтоб я чирикал какие-то умные вещи), чтобы мы понимали друг друга – их единицы. И вот эта проблема некой теории, оторванной совершенно от практики, от жизни.

Олег Тиньков:

Проблема бизнес-образования, что ли?

Глеб Давидюк:

Да. Конечно. Ну, кто у нас преподает? Давайте это обсудим. Кто у нас в институтах преподает экономику?

Олег Тиньков:

Я часто на эту тему говорю. У нас в России бизнес-образование не существует, я сделал даже такой пост на блоге. Кто-то меня даже клевать пытался. Я говорю: «Ребята, вы что?».- «Да ты не патриот!» Я говорю: «Да вы меня, как угодно назовите. Я еще раз заявляю официально, официально подписываюсь, в России бизнес-образования не существует».

Глеб Давидюк:

Откуда ему взяться?

Олег Тиньков:

Его нет! Все то бред, все это разводка на деньги.

Глеб Давидюк:

Откуда ему взяться? Со временем, если мы поумнеем, если мы научимся, по крайней мере, делать… Две проблемы у нас базовые, в моем мировоззрении – наша ленивость, собственно, (и я в том числе такой же ленивый, как и вы все, потому, что я-русский), и как результат, низкая производительность труда. Иностранец делает на том же месте, за то же время больше. Хороший он, плохой ли он – он привык, он вырос, у него в крови это. Он не задает вопросы.

Олег Анисимов:

Глеб, а где ты родился?

Глеб Давидюк:

В Казани.

Олег Анисимов:

Смотри, там сейчас сидит парень из Казани, ему 18 лет. Дай ему какие-то напутствия на жизнь.

Глеб Давидюк:

Всегда сложно давать советы какие-то. И исходя из сложности давания советов, всегда сложно выдать какую-то четкую структурированную мысль. Совет, тем не менее, может быть один: учись хорошо. Потому что хорошее ли образование, плохое ли оно – такое, какое оно есть, пока оно для тебя бесплатное. Пока оно у тебя бесплатное – впитывай как можно больше, чтобы потом его как-то реализовать. Не бойся рисковать, потому что, благо тебе господи, эта страна, при всем отсутствии законов, правил, процедур, она прощает тебе столько ошибок, сколько бы не простила тебе ни одна другая страна. Поэтому реализовывай свой потенциал. Рассчитывай сам на себя, и все будет в порядке.

Олег Тиньков:

Спасибо большое. У нас в гостях был Глеб Давидюк, «Mint Capital», инвестор. Поэтому, если кто-то желает, чтобы в его компанию инвестировали деньги, наберите на Яндексе, Google, Рамблере «Mint Capital» и звоните Глебу. Спасибо еще раз большое.

Глеб Давидюк:

Спасибо большое.