Дмитрий Нечаев, основатель Triton Bikes, рассказал Олегу Анисимову всё о том, как действует его бизнес по производству элитных велосипедов и титановых рам с оборотом в 400 тысяч долларов. Вы можете ознакомиться с полной аудиоверсией на iTunes и Подстере и с полной видеоверсией интервью на Youtube. Читать далее Моё дело. Дмитрий Нечаев (Triton Bikes)
Метка: идеи
Моё дело. Сергей «Паук» Троицкий («Коррозия металла»)
В начале 90-х годов Сергей Троицкий и его группа «Коррозия металла» продавали пластинки миллионами. С тех пор многое в музыкальном бизнесе изменилось, в частности, обрушились продажи на носителях. Как в этих условиях зарабатывать на музыке и прочем шоу-бизнесе? Как идёт импортозамещение? Что происходит с рынком вина? Об этом Сергей «Паук» Троицкий рассказал Олегу Анисимову в программе «Моё дело».
Сергей «Паук» Троицкий («Коррозия металла»). Только секс и прямые продажи спасут Россию
Ирина, доброй ночи! Интервью вышло во всех форматах. видео: http://www.youtube.com/watch?v=SBdFo1-hLMo аудио: http://moedelo.podster.fm/45
Вы можете ознакомиться с аудиоверсией на iTunes и Подстере и видеоверсией интервью на Youtube. Программа выходит на телеканале PRO Бизнес.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Здравствуйте, мы продолжаем наш цикл интервью с предпринимателями, сегодня у нас в гостях предприниматель в области музыки, шоу-бизнеса, книг и других творческих вещей, Сергей Троицкий.
СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Да, привет. Сразу от группы «Коррозия металла» и себя лично хочу вручить тебе, например, новейшую книгу «Девки, музыка, бухло-2», например, в общем-то, где много про секс, например. Ну и везде говорится про деньги, например, в общем-то. Это угар.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Это наша тема, про деньги мы всегда говорим. Собственно говоря, я хотел начать с темы музыкального бизнеса. У меня есть тезис такой: каждый месяц количество музыкантов, певцов, певиц и групп растёт, да. В то же время количество денег у людей уменьшается. Что будет происходить на этом рынке? Будет какой-то кризис?
СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Как бы в России, шоу-бизнес есть, и его как бы нет, например, в общем то. Единственный пример, допустим, в западных странах или в США, шоу-бизнес есть повсеместно, например. Это целая громадная индустрия работает, например, как на верхнем уровне, на высшем, голливудском, например, так и на самом низовом, например, где целая индустрия строится вокруг мелких клубов, локальных музыкантов и т.д. И все в эту систему вписаны, например. Человек может по разным ступеням подниматься, например, и т.д. У нас как бы в России шоу-бизнес есть только на территории съёмочного комплекса «Останкино», например, где орудует попсовая мафия, пианист, Кобзон, в общем-то. Да, там есть эта дичайшая индустрия. Каждый день снимаются одни и те же программы, например, одна и та же продакшн-группа делает телевизионные музыкальные программы для всех каналов. Артисты из одной тусовки перетасовываются в другую. Сегодня Моисеев пляшет в «Танцах со звёздами», завтра на другом канале в другой уже передаче сидит в жюри, а уже Басков что-то там танцует, пляшет. Одни и те же мерзкие советские песни, которые уже в советские времена, например, просто достали нас. Может быть, сами песни, они и были некоторые хорошие, например, но так как Beatles, Led Zeppelin и AC/DC не ротировалось по радио и телевидению, а только вот одна и та же Пугачёва.
Одни и те же артисты выступают на городских мероприятиях, на каких-то официальных, например. Понятно, что групп много новых образовывается, например, только они как образовываются, так и отправляются в ад, например. Потому что в принципе сейчас, и особенно после украинских событий, получается вообще гастролировать-то никуда невозможно поехать, например. Групп много, денег у людей ноль, например.
Даже в Москве стали многие клубы сейчас в последнее время демпинговать, например, по билетам. Потому что европейский человек может себе позволить, например, два раза в неделю устроить культурный досуг, например. Предположим, сходить на какой-нибудь угарный перфоманс, в театр, в кино и ещё, например, пойти на концерт Motorhead, который приехал в его небольшой европейский город за 50 евро, например, и ещё мелкие локальные мероприятия. Вот что такое вот поход на концерт, да? Или что такое поход в бар, или в ресторан? Это когда самодостаточный человек туда идёт, когда он может пригласить кого-то. У нас же нет в России такого, ну как в Германии: это счёт мой, я три сосиски съел, а вот две картошины Васе запишите. То есть, если ты приглашаешь, «пойдёмте на концерт сходим, угорим», это значит, что ты можешь, например, своей тёлке билет купить, например, да, и ещё с вами приятель тоже пошёл на концерт. Вы к бару подходите и говорите: «Бармен, три вискаря всем, а девушке ещё «Секс на пляже» — коктейль, например.
Чтобы так сделать, например, пригласить девицу и друга, например, получается студент должен заплатить, например, 700 руб за себя и за девицу. Это полторы тысячи руб, например. Выпить три рюмки водки ужасающего качества, да, называется 50 грамм водки стоит в Москве, в клубе там 200-300 руб где-то. Вот, ну и т.д т.д. А потом, если ещё после концерта поехать на какую-то клёвую дискотеку, то студент должен минимум угореть на десятку, например. Это рядовой студент. Сколько он должен получать в месяц, чтобы ещё оплачивать мобильный трафик, например, одежду, в метро 50 руб, например? Получается так, чтобы допустим, к девушке съездить на Пушкинскую площадь, встретиться с ней, цветы дать, например, студент уже должен сразу туда-обратно на 100 руб угореть, например.
Поэтому, в общем-то, если концерт или музыкальная деятельность какая-то происходит, то это исключительно Москва и Санкт-Петербург, например. Да, конечно, когда ты садишься на вечерний поезд, например, чтобы ломиться в Петербург или обратно едешь из Питера в Москву после концерта, то естественно в каждом вагоне сидят минимум 10 рыл с гитарами, например. Везде концерты происходят, питерские группы туда едут, московские — туда, ну и всё: на этом жизнь, она ограничивается, например.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: У AC/DC тур сейчас будет в мае с огромными стадионами, с красивым антуражем, красивой сценой и т.д. Такое у нас просто невозможно получается?
СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Ну, конечно, конечно, да. Понимаешь, допустим, патриотические силы иногда клянут Америку, например. Да США, санкции, всё такое прочее, например, исчадие ада, творят мировую политику и т.д., и т.д. Но самим-то американцам пофигу вообще до этой политики и им пофигу то, что они там выпускают эти необеспеченные доллары, например. Америка в своих имперских устремлениях не забывает о собственной территории, например.
Вот допустим, если какого-то обычного чувака призвали в армию, он будет в Ираке воевать, например. Ну, у него есть определённая гордость за страну, например. И эта гордость включает 2-3 позиции шоу-бизнеса: что в Голливуде делают самые ломовейшие, угарные, красочные фильмы, что AC/DC может гастролировать по США, и дать 30-40-50 концертов мощнейших. Он не приходит на дурацкий концерт, где стоят ужасающие декорации, ужасающий свет, звук.
Там в любом городе, например, на 100-150 тысяч человек, например, Motorhead или AC/DC могут давать концерт на несколько тысяч человек, например. Потому что, может, даже какие-то американцы не фанаты дичайшие AC/DC, они просто любят рок, например, как энтертеймент. Вся тусовка, местные деревенские собрались, полный зал набился, людям всем в кайф, например.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Потому что там обычный человек идёт чуть ли не с ребёнком. А у нас в стране репутация такая, что на этих концертах морды бьют…
СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Не, не, не, не. Никакие морды, ничего не бьют, это всё ерунда. Дело не в этом, просто правительство США во всех позициях (а шоу-бизнес — это самая простейшая позиция) стараются создать такие условия, например, при которых эта система может функционировать, например.
Предположим, вот есть совковая музыкальная мафия, например, и есть, допустим, американская музыкальная мафия, например. Мы все помним в детстве ещё, когда читали книги, помнишь, «Крёстный отец», когда они хотели вписать Джонни Фонтейна, чтобы он в голливудском фильме снимался, а голливудские люди не пускали его. И помнишь, отрубили башку коню и подбросили режиссёру, например. И всё, тогда уже мафия крёстного отца туда вписалась, например.
А почему в Голливуде существует музыкальная мафия? Да, они торгуют наркотиками, там оружием, всеми делами. Вот, и им нужно отмывать деньги. Они вкладывают это в шоу бизнес, например, а шоу-бизнес делает качественный продукт, и он ещё не только отмывает деньги, например, он им даёт тройную, четверную отдачу, например. И постоянно планка повышается. Постоянно чётко мониторят за какими-то новейшими технологиями, например, что уже там не просто high definition, а 4HD, например, новые камеры, звук моднейший.
Концерты, например, по-дорогому, по-жирному сделаны, например. Вот, и отдача. А у нас же, по сути, музыкальная индустрия, до сих пор это цеховики. Как помнишь, в 70-х, 80-х годах были цеховики, и их крышевали теневые, значит, структуры, так скажем, воры в законе и т.д. и т.д. Кто там джинсы шил, кто там пятое-десятое, например. Но когда начиналась перестройка, уже можно было официально швейные машинки покупать, торговать, и уже крышевание невозможно, стало быть. Единственное то, что они крышуют, это шоу-бизнес, потому что там кэш идёт, например, постоянная отмывочная идёт. Но, если на западе музыкальная мафия не обманывает людей, которые финансируют, то здесь-то они даже свою крышу обманывают. Получается, крыша музыкальной мафии за 23 года просто недополучила миллионы, десятки миллионов долларов, например, потому что мафия пианиста и Кобзона делает такой дурацкий продукт, например.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Пианист, это кто?
СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Пианист, который на пианино у нас играет на всех каналах. Они делают такой низкопробный продукт, что он никому не нужен. Вот, смотрите, например, Корпорация тяжелого рока, например, и группа «Коррозия металла», допустим, начиная с 1990 года, выпускала постоянно массу аудиопродукции, например, пластинок, например, компакт-дисков и т.д.
Мы это сами выпускали и продавали через дистрибьюторские компании, например. Или же, например, какие-то крупные лейблы покупали права на продукцию группы «Коррозия металла», например. Естественно, раз в квартал я приходил смотреть отчёты, например, по продажам, например. И выяснилось, например, что до начала 2000 годов, например, «Ария», «Алиса», «Коррозия металла» в совокупности больше продавалось, чем компакт-диски Киркорова, попсовой всей фигни. Потому что эта попсовая фигня искусственно раскручивается попсовой мафией, которая владеет официальными телевизионными каналами, радиостанциями. Но сам ватник, потребитель этой продукции, хочет слушать на халяву.
У меня проходили выборы в Новосибирске, например, и мне так и так нужно было раз 20 на самолёте туда мотаться, например, по разным пиар-акциям, документы оформлять. Соответственно, я в городе постоянно бывал. Ты едешь куда-то в пробке, например, делать нечего, по музыкальной привычке зыришь, какие афиши есть, кто играет, может там Кинчев, или какие-нибудь «Тараканы» играют, например, или «Коловрат», чтобы, например, вечером сходить на этот концерт. Постоянно мониторишь, например. Вот я за четыре месяца не увидел ни одной попсовой афиши.
Как это работает в Англии, например? В тех странах, например, сохранились национальные элиты, например. Независимые люди, например. Лорд, например. Или какой-нибудь фабрикант, например.
Как раньше, когда были помещики, князья. Ведь никто их не мог в коррупции уличить или в чем-то ещё. Он живёт в своём поместье, у него там работают крестьяне, производят какую-то продукцию. Там не могут какие-то менты или следственный комитет приехать и сказать: давайте у вас здесь обыск произведем. А у нас всё уязвимо, у нас нет ни одного человека, кроме Путина, к кому не могут прийти.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: У помещика, строго говоря, царь мог тоже отобрать поместье в любой момент.
СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Ну, это можно. Это царь, если он там будет, например, работать на турецкую разведку и сообщать данные, например. В каких-то страшных случаях, например.
Соответственно, в Англии сын лорда, который учится в продвинутом Лондоне, приедет на каникулы, например, нахватавшись модных фишек, и увидит, что в этом графстве проходит день города. Он смотрит, а там вата одна выступает.
Он скажет: «Дядя, слушай, вам не стыдно, что у вас каждый год одна и та же тупейшая вата рубится, например? Есть много продвинутых современных коллективов из Лондона и разных городов. Почему их нельзя за мелкий прайс пригласить? И лорд уже тогда может пойти к местному главному лорду и сказать: «Вот смотрите, молодёжь говорит, вата у вас выступает. Явно какая-то коррупционная схема, с откатами связана, например».
И те здравомыслящие люди подумают: действительно, мы на этом имеем откаты, но, ладно, хорошо, этой сумасшедшей молодёжи сделать какой-то подгон. И раз, приедут какие-то модные ансамбли, выступят перед большой толпой, наймут талантливого монтажёра и снимут офигенный клип, например. Тут же поставили на радиостанции, раз пошёл толчок, угар и группа начинает гастролировать.
У нас депутат в мэрию не придёт и не скажет: «Слушайте, почему у вас вата выступает? Давайте что-нибудь сделаем.»
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Вата. Что такое вата?
СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Вата она есть вата. Местный мэр города скажет: «Слушай чувак, что ты лезешь не в свои дела, например. Раньше у тебя был колбасный магазин, мы к тебе в колбасу твою не лезем, вот и к нам не надо лезть, например. Найди свой бизнес, свои дела, или ты что хочешь, нас кусок какой-то отпилить, например? Вот, пока эта система работает, например, какого-то развития музыкального бизнеса не будет.
Вот смотрите, прошло 23 года, например, от России не стало, не вышло ни одной звезды, ни в поп-музыке, ни в рок-музыке, ни в литературе, ни в кино, ни на баяне, ни на скрипке, ни в чём, потому что…
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Нетребко, например.
СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Ну, это всё херня… Потому что музыкальная мафия в России, она не привыкла заниматься прямыми продажами.
Прямые продажи в начале 90-х, в конце 80-х. Мы мечтали про Форда, который купил на одной улице одно яблоко, пошёл на другой улице продал его за двойную цену, купил 4 яблока, потом 6, «тарабары-растабары». Потом взял кредит, открыл лавку…
Форд занимался прямыми продажами. Когда начиналась перестройка мы, как советские идеалистические люди, например, мы так и полагали, что будем заниматься прямыми продажами. То есть, мы качественно изучаем материал, делаем классные ломовейшие вещи, находим металлические тусовки, знаем всю подноготную этой системы, идеологические моменты разные и т.д.
Поэтому мы можем сочинять классные музыкальные продукты, например, которые дико понравятся, например, людям, которые в тусе. Это будет эпатаж, мощнейшее шоу. Мы сделаем такие-то шаги, устроим такой-то угар, потом выпустим пластинки, компакты, майки, будем продавать билеты на концерты. Для этого нужно с Айзеншписом познакомиться, чтобы он, например, дал тайные ходы, чтобы занести билеты в театральные кассы.
Люди покупают на концерте майки, продукцию: прямые чёткие продажи, например. Когда, допустим, мы в 1991 году выпустили первую свою пластинку. «Мелодия», у которой была хорошая дистрибуционная система в СССР, продала 1,7 млн пластинок. По этим отчётам я гонорары получал, в целлофановых пакетах возил в метро домой, например. И к нам из Прибалтики пришло ещё две фуры. Там было 2,2 млн пластинок, например, и каждый день наш дурацкий автомобиль «Москвич 2140», развозил по магазинам. И очереди стояли, прямые продажи шли, например.
Прямые продажи просто дико в кайф, например, потому что ты занимаешься творчеством и видишь, как они продаются, например.
У нас же вся система шоу-бизнеса построена не на прямых продажах, а на этих откатах, схемах, таких страшных построена, и чтобы человеку этим заниматься, ему нужно изворачиваться змеёй, например.
Поэтому мафия не хочет выкладывать никаких певиц или музыкантов на запад, потому что там-то придётся заниматься прямыми продажами, делать громадный промоушен, пиар и смотреть, сколько у тебя билетов продано, например. Но они не хотят этим заниматься, потому что это сложный процесс, нужно громадный маркетинг, пиар, гениальные песни сочинять, общаться в какой-то группе людей, например, которые знают, какие ноты нужно правильно сделать.
Этим никто не хочет заниматься. Поп-музыка, как вся эта пугачёвщина, как зеркало всей России. Если там есть какие-то сложные области, например, технические, космические, например, железные дороги, например, все сложнейшие трафики, это простому человеку не понять, например, но шоу-бизнес, кино, музыка, это такие простейшие вещи, которые лежат на поверхности, например.
И больше всего меня удивляет, например, если провести анкетирование власть имущих людей, депутатов, сенаторов, министров, например, то выяснится, что Иванов или, например, Медведев любят Pink Floyd и Deep Purple, например. У них есть окружение людей, которые тоже слушают рок-музыку, ходят на концерты, например. Им-то самим не стыдно, например
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Как вообще возможно у нас существование музыкального бизнеса кроме концертов?
СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Примерно до 2005-2006 года, например, во всём мире, и особенно в России, группы имели какие-то доходы с носителей, например. Соответственно, много было групп, которые не имели большой концертной деятельности, но они записывали какие-то угарные альбомы. Например, 100 000 СД в год продалось, и артист получил, например, 30-40 центов с каждого диска.
Получалось где-то 30-40 тысяч долларов, например. Это уже та сумма, на которую можно снять угарный клип, провести выплаты сессионным музыкантам, звукорежиссёрам, сделать качественный продукт, например.
Теперь мы смотрим: 30-40 тысяч долларов из бюджета у этого ансамбля вымылись, где они должны взять 30-40 тысяч долларов, например?
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Вопрос про другую отрасль хочу спросить. Как в России будет развиваться рынок вина? Есть вообще хорошее вино российское?
СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Группа «Коррозия металла» и я лично 25 лет, например, всех призывали только пить крымский портвейн и крымские вина, например. Вина — это такая вещь, в них нужно разбираться, естественно. Мы постоянно ездили в Крым, например, и стали большими специалистами в этом деле, например, и поэтому всегда советуем нашим сторонникам именно его употреблять, потому что оно дико вкуснейшее, ломовейшее, и у человека нету никакого похмелья.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: А любой крымский портвейн хороший, либо есть исключения?
СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Там просто есть лучше или хуже. Единственная проблема заключается в том, что в связи с присоединением Крыма портвейн подорожал в два раза. Если он раньше стоил 350 рублей, то теперь 600, например. Конечно, простой обыватель и пользователь, например, не сможет его в дальнейшем пить.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Перспективы-то у родины есть? Импортозамещение пойдёт?
СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Никак не пойдет. А как? Потому что искусственным способом вряд ли что-то можно создать, например. Нужны какие-то альтернативные или аналоговые способы, например. Предположим, создать сельскохозяйственные войска, например.
У нас в России пустые деревни. Ленин мог куда-то отряды посылать, они могли в какие-то деревья ломиться. Они знают: в деревню приходят, какое-то количество телег с вином, жратвой и бухлом отожмут. А сейчас просто эти телеги некуда посылать, например, потому что ноль людей. Да, есть какие-то отдельные фанатики этого дела, которые создали какие-то крупные хозяйства по типу колбасной фабрики Агурбаша, например. Или, например, Ткачёв успешно действует в Краснодаре, например. Там развивается сельское хозяйство, привозят с Испании десятки тысяч коров на громадных кораблях, например. Но в остальных областях ничего невозможно сделать, например.
Но есть тысяча разных способов, например, сельскохозяйственные войска. В какую-то деревенскую область поставьте часть, например, 1000 человек, и отправьте туда в качестве доярок 3000 тёлок, например. Солдаты будут пороть тёлок, тёлки будут рожать, например, сразу вокруг будет кипеть жизнь, например.
Кто-то решит не уезжать потом в Москву обратно, а жить сразу с тремя герлами в деревне, например, и тогда у них будет тусовка, движуха. Только в этом смысле будут развиваться эти фермы, будут строиться колбасные и мясные предприятия, например.
Допустим, на той же самой Украине, в Поволжье, большое количество немцев жило до революции.
Есть тысячи способов, например, опубликовать такой документ, что мы приглашаем из Германии 50 тысяч фермеров, даём только заниматься колбасами, сосисками. Ещё Кадыров делает такой закон, что немецкие фермеры имеют право иметь четырёх жён, например. Всё! Соответственно, все лучшие фермеры из Германии автоматом приезжают в Россию. Начинается движуха, секс, например. Вот это хозяйство делается, и идёт организация прямых продаж. Пока прямых продаж не будет в каждой области, например, то никакого движения не будет, например.
Просто, когда газ закончится, Путин выйдет, из Кремля в бинокль посмотрит, а там ничего не происходит. Ноль всего. А в этом случае он посмотрит в бинокль и увидит: идёт движуха, например.
Только секс и прямые продажи спасут Россию. Всё остальное это демагогия и бесполезные усилия: всё через некоторое время рухнет, например, и отправится в ад, например.
Привет,
Высылаю инструкцию по монтажу следующей программы.
- Я там местами не выдержал и смеялся. Эти моменты не показывай. Пусть будет, как будто мы на полном серьёзе говорим.
- Там Паук смешно оборачивался назад и смотрел в заднюю камеру, надо оставить пару таких оборотов и один скриншот такой сделать
- Скриншоты, пожалуйста, поэмоциональнее
- Таймкоды я сделал так, чтобы осталось 26 минут примерно для обеих версий.
Таймкоды:
Вырезаем из интервью:
11:57-12:22 = 0:25
12:57-15:08 = 2:11
15:08-20:46 = 5:38
22:53-25:51 = 2:58
30:15-32:29 = 2:14
33:48-38:32 = 4:44
39:36-43:12 = 3:36
46:53-до конца (47:44) = 51 сек
ПРОМО1
Паук про коммерческие аккаунты в «Вконтакте»
35:45-38:18
ПРОМО2
Паук об алкоголе
38:42-39:10 + 39:19-39:36 + 42:17-43:11
Соответственно в Советском союзе многие люди вряд ли предполагали, что распадется, например, и какой-нибудь москвич, которого в ДНР и ЛНР послали, например, он и предполагал, например, он просто живёт в Донецке временно, специалистом работает, из России, из Москвы, а потом он что-то неправильно проголосовал, и сейчас сгорит в аду, например. И тоже самое со всеми нынешними людьми может произойти, например, конечно правительство, у нас люди работают, всё равно у нас бизнес такой есть, работать чиновников и отжимать деньги, а всё остальное, что будучи будет людям всё равно. Ну, всё.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Вопрос про другую отрасль хочу спросить. Как в России будет развиваться рынок вина? Есть вообще хорошее вино российское?
СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Группа «Коррозия металла» и я лично 25 лет, например, всех призывали только пить крымский портвейн и крымские вина, например. Вина — это такая вещь, в них нужно разбираться, естественно. Мы постоянно ездили в Крым, например, и стали большими специалистами в этом деле, например, и поэтому всегда советуем нашим сторонникам именно его употреблять, потому что оно дико вкуснейшее, ломовейшее, и у человека нету никакого похмелья…
ОЛЕГ АНИСИМОВ: А любой крымский портвейн хороший, либо есть исключения?
СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Там просто есть лучше или хуже. Единственная проблема заключается в том, что в связи с присоединением Крыма портвейн подорожал в два раза. Если он раньше стоил 350 рублей, то теперь 600, например. Конечно, простой обыватель и пользователь, например, не сможет его в дальнейшем пить.
Конечно, здесь нужна государственная поддержка.
Нужно как-то пиарить отечественные вина, например. Но 15 лет в России существует закон: нельзя ничего рекламировать, по телевизору, в радиостудиях говорят: «Нет, только про крымский портвейн не говорите, ни про какую водку, ни про что не говорите, например».
Для чего это делалось? Чтобы подсадить молодёжь на мерзостное пиво, ужасающие коктейли? Я жил в олигархическом посёлке «Пауковка-1», например. Утром идёшь, например, в колодец за водой и сигаретами, например: подходит уже в 12 часов утра какой-нибудь сосед, который ездит на лексусе, на джипе за 100 миллионов долларов и покупает громадную баклажку тоника, например, или ещё какого-то коктейля, например. И представляете, с 12 утра, солидный человек, респектабельный, какой-то руководитель в какой-то корпоративной компании, вот этот кал будет лакать, чтобы полностью одуреть.
Здесь, конечно, нужна государственная поддержка и нужно пиарить вино, например. Соответственно, в нашей деревне «Пауковка-2», которая находится в Псковской области, вокруг мёртвая деревня, и обыватели во время ельцинских времен убежали оттуда. Ещё исход людей начался в 70-80 годах, помнишь, дурацкие фильмы, например? Тёлка уехала на фабрику в город работать, парень запил и повесился или утопился в пруду, например. Там громаднейшие сады яблонь, слив, например.
Допустим, в той же самой Югославии, людям не важно олигарх или не олигарх, рабочий или чиновник. Они собираются всей толпой, собирают, например, все яблоки, вишни, сливы и сбрасывают в громадные цистерны. Всё дико бродит и на костре подогревают, и вся местность имеет качественную моднейшую сливовицу, граппу, например, напитки, в которых 43-45 градусов, например, и это качественный продукт, например.
Почему у нас люди обжираются дико? Конечно, молодец Менделеев, что придумал, но там 40 градусов, её нужно постоянно пить, нужно догоняться. А допустим, вискарь, в котором 43 или, например, качественный самогон, в котором 46 градусов, он даже имеет воздействие на человека частично наркотического опьянения, например, да? Если человек маханул сразу 100 грамм нормального абсента, например, или 100 грамм мощнейшего самогона, например, в котором 50 градусов, например, то ему не нужно постоянно чокаться: «давайте махнём», «между первой и второй перерывчик небольшой», например. И соответственно, два стакана такого напитка, например, и человек уже бухать не будет, утром проснётся как огурчик и будет полезными делами для родины заниматься, например.
В этом виноват не только интернет и не только пиратская мафия.
В своё время крупнейшим дистрибьюторам, выпускающим пластинки, например, мы говорили: давайте сделаем, как сейчас с водкой, что продукт не может стоить, например, ниже 250 руб. Тогда у пиратов или у тех людей, кто производит фальшивую водку, им нужно более мелкие обороты, например, им нужно быстро сделать какую-то партию и по дешёвке её сплавить, чтобы крутились деньги в этой тусовке. Крупным компаниям пофиг, например, да, то, что стоит бутылка водки на реализации за 400 рублей, там так и так, всё это крутится и вертится и плюс минус не так срочно деньги, например, чтобы каждую секунду, и каждый день выплачивали эти средства, например. И в этом, как бы повинна и музыкальная мафия.
Они были не заинтересованы в том, чтобы убрать пиратов, чтобы рок-индустрия получала деньги. И я говорил разным депутатам, чтобы о носителях сделали такой закон. Как только депутаты начинали продвигать этот закон, сталкивались с какими-то непонятными проблемами, и закон они этот не сделали. Как сейчас можно выйти из этой ситуации?
Если ту же самую сеть в контакте превратить в краофининг сеть, но на это тоже самое, музыкальная мафия никогда не позволит сделать такую систему.
Предположим, у нас люди привыкли к халяве, например. Неохота платить за просмотр какого-то фильма, например. Это во многом из-за того, что запутана платёжная система, на одном сайте можно через карту платить, на другом через телефон. Это запутанные дела, человек может сразу кнопку нажать, у него там записалось.
А мы в «Вконтакте» отправили такой проект: каждый человек, каждый пользователь мог бы на свой мифический виртуальный счёт закачивать какие-то деньги, например, и премировать любимых артистов, например, художников, фотографов, например.
Ведь есть же масса пабликов, где какой-нибудь рок-звёзда или репер имеет 100 тысяч подписчиков, или есть какой-то просто паблик, где какой-то угарный фотограф имеет 50-70 тысяч подписчиков, хотя он не музыкант, например. Если будет создано 2 плеера, один коммерческий, один — некоммерческий, то фанаты, которые уважают группу, будут ставить коммерческий плеер, на котором те же самые песни будут стоить 10 руб в месяц или 5 руб в месяц.
Или если человек полная нищета, или он просто не любит эту группу, он будет размещать у себя на странице или на стене бесплатные композиции, например. Или, соответственно, фотограф отснял угарно голых телок, выложил и то же самое: люди могут лайковать просто, а могут и за деньги, например.
Или, например, у человека есть золотой мерседес. Как тёлка может знать, что у него золотой мерседес? Cмотреть на фотографию. А если у него на странице специально будет коммерческий фон или коммерческие ролики, тогда тёлка будет заходить к такому человеку, и она видит: «О, состоятельный чувак, надо его дико отжимать. Я ему пообещаю, что схожу в кино, что через неделю возьму у него в рот, например, а он мне, например, подгонит айфон, например».
У него же видите, какой коммерческий аккаунт, и соответственно, было бы можно миллион способов как внутри сети как вконтакт, там были просто бы, она вся называется, стала бы самой мощной банковской системой в России, например, по телеку, в новый год, когда пидорасы голубые пляшут, например, по радио. И товар покупать он не хочет.
Вот, допустим, в прошлом году, если не про Москву говорить, а про провинцию. Гастроли, например. Обычно утром приехали, концерт отлабали, например, сели в поезд или в самолёт, ночью нас уже нет — мы в другом городе. А здесь
Ну, допустим, чтобы какая-нибудь поп-звезда, которую показывают по телевизору, чтобы она давала какой-нибудь концерт («все приходите на такую звезду, билет тысячу руб»), я не видел такой афиши. За четыре месяца видел там, может, Стас Михайлов 2-3 концерта давал. Потому что на них никто билеты не купит. Да, попсовая мафия, она видит, что крутит их по телевидению.
День города в Новосибирске приходит, там выступают все эти звезды, и ватники приходят на этот день города, потому что это бесплатно. Сделать оцепление вокруг городской площадки и сказать, что будет минимальный сбор, предположим 200 руб или 100 руб или 50 руб в фонд детского новосибирского хора, например. Ватники, они даже 10 рублей не заплатят, например, они будут толпой стоять, будет пустая площадь, поп-звёзды будут плясать, они будут издалека смотреть в бинокль, например. Как бы такая ситуация, например.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: То есть любовь к этой халяве у нас, конечно, в России, тормозит развитие?
СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Да, да, и конечно, у нас говорят, раздуваются какие-то телеги, что Сердюков украл миллионы долларов из государственного бюджета, какая-то борьба с коррупцией идёт мифическая, например. Но, по сути, вся эта музыкальная телевизионная индустрия и дни города — это тотальная коррупция, например.
Вот смотри, предположим, прошли выборы, к власти пришла «Единая Россия», ЛДПР, КПРФ, Путин, например, и, соответственно, когда нам целыми днями показывают под Украину или ихние заготовки, ну мы можем склонятся, что они победили на выборах, и поэтому вся общественно-политическая тусовка заточена под них, например. Ну, здесь уже ничего не поделаешь, были голосования, никто не стал их опротестовывать.
Но за музыкально-развлекательную продукцию мы не голосовали!
Никто не голосовал: да, я хочу целыми днями видеть Баскова, Моисеева, например, и других пидарасов, например, чтобы они годами просто сидели. А каждая минута, каждая секунда на общественном телевидении стоит денег, под каждый проект выделяются громадные ресурсы.
На днях города опять же одни и те же звёзды выступают. И это за государственный счёт, за счёт налогоплательщиков, например. Получается так, что, если существует Антимонопольный комитет, если в «Пятёрочке» во всей сети подняли на две копейки стоимость гречки, например, уже разбирательство идёт у нас за гречку.
А получается такая же ситуация, Пугачёва уже пережила уже семь президентов, может, даже Путина, например, а она целыми днями пляшет, пляшет, занимает это пространство, и как бы получается самое чудовищное…
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Пугачёва как раз не пляшет, она редко очень соглашается где-то участвовать.
СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Ну, это всё равно её тусовка, например. Со стороны её мало, а на самом деле везде её много. Так со стороны кажется, например.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Но, справедливости ради, её народ любит.
СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Да, просто если знатная фигура, поэтому её пример приводим, это же её тусовка, она же этой тусовкой руководит, например, и соответственно, в тусовку музыкальную не приходят и не развиваются новые таланты, новым талантам дороги никакой нет. Не развивается индустрия и специально занижается планка, например.
Потому что, если вдруг в каком-то телевизионно-музыкальном проекте возникнет независимая звезда, например, какая-нибудь певица модная, например. У неё есть какой-то мелкий-мелкий, полу-полуолигарх, а полуолигарх продвинутый, тусуется в «Солянке», например, и раз — он там с каким-то клёвым продвинутым диджеем затусовался, и он сделал ломовейший хит, просто убойнейший. Уровень Мадонны, например, Кайли Миноуг, например, или Бритни Спирс, например.
И вдруг такая звезда появляется — там все сразу дико офигевают. Получается, все остальные артистки и ихняя индустрия тоже теперь должны по-дорогому платить, чтобы у них песни славились лучше, им больше нужно танцевать, красоту наводить.
А они не хотят это делать. Они хотят просто хапать деньги и хапать, например. Поэтому полный застой, например.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Ну, вот есть сейчас «Голос». Очень неплохой проект, мне кажется.
СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Ну, правильно. То же самое: по одной программе идёт «Голос», например, по-другому «Суперголос», по-третьем «Мегамегаклёвый голос». Одну и ту же лабуду поют, например. Всё это, чтобы выступить на этом голосе, например, да, какому-то дурачку, какому-нибудь сынку или дочке чей-то, например, сразу миллион отвалить, а там показывают: «Вася Сидоров приехал из деревни Нью-Васюки». Или просто берут людей из обычных балетных школ, например. А потом их представляют: вот, Петя приехал из такого города, например. Его нужно сразу сунуть в танцы со звёздами.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Раньше раскручиваться было ещё сложнее. Сейчас есть и Youtube, и «Вконтакте». Если человек талантливый, в любом случае его музыка будет слушаться.
СЕРГЕЙ «ПАУК» ТРОИЦКИЙ: Там не так всё просто, например. Всё-таки массовые СМИ, это массовые, а Youtube это Youtube. Да, понятно, например, кто-то может выстрелить, например, и сразу будет 400 тысяч просмотров какой-то дурацкой австрийской группы, которая про Путина песню сочинила, например. Почему выстрелила? Потому что там украинские пользователи раскрутили. А так на пользователя в интернете обрушивается такой шквал информации, и он не может это физически, как это называется, переварить много разнообразного, и в принципе то, что зачастую 90% то, что пользователь может переварить, ему это не нравится.
Вот смотри, мы ещё возвращаемся к этому телевизионному пространству. Почему настолько тупые люди, например, что не могут сделать, например, «Программу А» о рок музыке, например.
Какой-то новый артист, новая какая рок-группа, могли раз выступить в таком шоу, например, и их бы сразу вся страна узнала, например. Или можно было каким-то образом пиарить какие-то рок-концерты, например. Соответственно, это даёт большой тормоз интернет, понимаешь, там есть такой момент, когда уже миллионы просмотров и пиар, он на продажи никаким образом не сказывается, хоть ты весь интернет забей роликами, там везде будет тысячи просмотров. Но это ни на каком финансовые продажи не сказываются не секунды. Оно бесполезно, всё это идёт, например, вот, конечно же, например, что-то может спасти.
Сейчас даже у депутатов у милиции, у военных урезают зарплату, например, как бы фонд, например, там ДНР, ЛНР, у депутатов урезают зарплаты, да? Да, здесь прямая поддержка своего влияния на международную политику, например, деньгами, например, конвоями, техникой, разборками в ООН, но для чего английская королева Битлз вручила ордена Британии? Вот, казалось бы, например, какие-то дураки на гитарах играют, например. Это вообще не королевское дело, например, опускаться до бродячих музыкантов и им давать какие-то ордена. Но популярный проект в каком-то любом виде искусства, например, может влиять на массы людей, например. Даже если идёт война, например, разжигается обоюдная ненависть с разных сторон, например, но всегда есть человеческий фактор. Например, если противник, например, будет тоже любить, например, какую-то группу или артистку, например, из противоположного артиста, может, эта артистка приедет на позицию, например, начальник ему скажет, нужно этот город обстрелять, как ему обстрелять его, там же моя любимая рок-группа выступает, например. Это очень важный момент, например, вот, потом популярные певицы, можно использовать как агента общего влияния страны на мир, можно и как секс-разведчиц использовать, всегда, например.
? Что всё это пространство забито мерзостным страшным калом, например. Или им всё равно, например?
Вряд ли бы, например, или та история с гимнами НМО, которые сейчас происходили, мы закатали мощнейший имперский гимн, песню пела внучка Орловой, например, называется. Вот, так музыкальная мафия из Подмосковья во главе с Кобзоном всё сделала просто, чтобы гимн не прошел в стадию обычного голосования, когда города России, любой пользователь мог зайти и голосовать за свой город, например. Даже этого не допустили, например, и пока такая ситуация будет происходить, то и Россия будет в дерьме находиться, например, потому что получается так, что да, администрации России, разные философы, по типу Проханова хотят построить имперское государство. Везде строятся какие газопроводы, какие-то грандиозные стройки, отжимать территории, и в общем-то, вся эта система строится только на том, что допустим, они думают так, что они продадут газ и нефть, и на это бабло как раз будут вооружать армию, платить деньги, 50 долларов в час как в ДНР платят, например, людям, которые в отпуска получают всё. Но когда в любую секунду Америка может придумать альтернативный источник питания, например ,и т.д., двигатели кораблей и т.д., никому нефть и газ не нужна будет, например, и тогда что останется? Откуда будут деньги, где те силы, где опора вот этого всего, например, и это всё может за одну секунду, как глиняный столб, как Вавилон рухнуть, например, в общем-то, и соответственно, обыватели будут гореть в аду под этими обломками, например.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Ну и ещё раз по поводу вот этой истории с прямыми продажами, которые с развитием интернета стали очень сложны, особенно в России, потому что качать можно всё что угодно в интернете.
Моё дело. Владимир Горбунов (Workle)
Владимир Горбунов (Workle). Труд продаётся онлайн
Workle — сервис, позволяющий компаниям находить людей, которые будут продвигать их продукцию, а людям — зарабатывать на продажах. Основатель Workle Владимир Горбунов рассказал Сергею Панову и Олегу Анисимову, что происходит с этой сферой в кризис и почему он нацелился на американский рынок.
Вы можете ознакомиться с аудиоверсией на iTunes и Подстере и видеоверсией интервью на Youtube. Программа выходит на телеканале PRO Бизнес.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Здравствуйте. Интернет-бухгалтерия «Моё дело» продолжает цикл интервью с предпринимателями. Сегодня мне снова помогает вести программу генеральный директор интернет-бухгалтерии «Моё дело» Сергей Панов. И у нас сегодня в гостях основатель компании Workle Владимир Горбунов.
Владимир, поскольку твоя компания сводит работодателя с работниками, что сейчас происходит на рынке в кризис, с точки зрения кадровой истории?
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Происходит очень интересный момент. Мы на себе однозначно чувствуем последствия кризиса. Чувствуем мы его по росту органического трафика. Мы знаем свои исторические показатели, сколько людей приходит ежемесячно с различных каналов, и сегодня мы видим увеличение трафика примерно на 20-30%. Люди теряют работу, людей увольняют или они боятся, что их могут уволить, и они идут на Workle, чтобы найти дополнительную возможность заработка.
СЕРГЕЙ ПАНОВ: А какой примерно у вас трафик сейчас?
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Примерно 400 тысяч посетителей в месяц и…
СЕРГЕЙ ПАНОВ: уникальных?
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Да. Это если говорить про весь трафик Workle. А если говорить про новых зарегистрированных, мы их называем «активированных» пользователей, то это порядка 30 тысяч пользователей в месяц. При том, что у нас было порядка 20-22 тысяч, буквально 2-3 месяца назад. Рост стремительный произошёл. Мы замечаем его по всем показателям, со всех каналов, особенно с бесплатных каналов, с type-in, с поисков и т.д. Начинает расти бесплатная аудитория.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Тогда возможна ситуация, что количество труда, которое предложено на Workle, будет в разы превышать спрос на труд?
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: У нас это вряд ли возможно, потому что Workle — это вообще история про то, когда люди могут быть представителями других компаний, в частности, в области продаж. И если человек продаёт, например, страховки компаний ВТБ или помогает клиентам получать кредиты от Альфа-банка или продаёт какие-то туристические услуги, то продаж много не бывает.
Если ты можешь продавать тысячу полисов в день — классно. Если ты можешь продавать тысячу полисов в секунду — ещё лучше. То есть, у нас нет никогда проблемы, и вообще, почему люди часто ходят на Workle, потому что у нас нету никаких ограничений. У нас тебе не нужно ждать какого-то заказчика. Ты заходишь на сайт, проходишь обучение, готовишься к тому, чтобы стать профессионалом, специалистом в какой-то сфере, которую выбираешь и получаешь все необходимые инструменты для работы, например, продажи туров. Всё, что нужно для поиска клиентов, для консультаций клиентов, для подбора предложений, для расчёта стоимости туров и т.д.
Мы видим очень интересный тренд. Кризис — это же период, когда люди начинают экономить на многом, и есть такая вещь (мы о ней говорим, как бы, через запятую, иногда прикладывая, как говорится, палец ко рту), что Workle это же ещё возможность покупать очень дёшево. Пользователи Workle могут покупать какие-то вещи по себестоимости.
СЕРГЕЙ ПАНОВ: Без торговой наценки.
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Без торговой наценки, да. Не важно, будет там страховка или охранная система, или тот же самый тур. Как строится математика в агентстве, все понимают. Из 10 процентов, которые получает любое туристическое агентство, нужно заплатить зарплату, аренду, ноутбук, связь, интернет, бухгалтеру и т.д. И агентство получает 10 процентов. Если человек приходит к нам на Workle, он получает те же самые 10%, только себе.
Вот мы ещё этот тренд начали сейчас замечать. Мы его особенно не поддерживаем, никак не стимулируем и не мотивируем, потому что знаете, вот когда мы начинали приходить в компании, говорили, вот, мы будем с вами сотрудничать. Они говорят, вы что, хотите, чтобы какие-то люди, которых мы даже сами не знаем, стали представителем нашей компании? Мы говорили, ну типа да. А вдруг они, говорят, будут скидки себе какие-то делать, покупать дешевле? Мы говорим: понимаете, если у человека есть мотивация сделать себе скидку, то он её сделает. У меня есть товарищ, который хотел получить скидку на квартиру и устроился в агентство недвижимости. И получил сидку в 3 процента. Как говорится, люди, которые ищут, они всегда найдут.
СЕРГЕЙ ПАНОВ: Да, слушай, просто жалко стало маленькие туристические агентства. Они вообще останутся на рынке?
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Они в любом случае останутся, потому что людям нравится ходить в офисы, где-то сидеть. А наши пользователи работают из дома. Это люди, которые, можно сказать, создают бизнес из того, что у них есть. То есть, Workle для них является профессиональным инструментом.
Что касается поиска клиентов, не важно, ты снимаешь какой-то подвал или сидишь у себя дома в 64 квартире. Рынок всегда, в любом случае будет и у одних, и у других.
СЕРГЕЙ ПАНОВ: У вас универсальный сервис. Можно продавать всё, что угодно. Но как кризис меняет предложение со стороны тех, кто хочет что-то продать? Кому, как говорится, война, а кому мать родна. Те, кто для банков лидогенерят, например, Банки ру, отрапортовали, что у них рост выручки, потому что люди из одних банков идут в другие. С турагентствами, наверное, сейчас сложнее, выездной туризм просел. Как у вас меняется портфель предложений?
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Ты знаешь, я бы, скажем так, задал вопросы Банкам.ру по поводу роста выручки. У них, может быть, выручка растёт рекламная, потому что для владельцев банков, особенно с иностранным капиталом, сегодня российский рынок — это просто дешёвая ниша, куда можно с дешёвым рублём заходить в маркетинг, достаточно хорошо развивая свой бренд.
С точки зрения конверсии на банковском рынке, например, всё падает, продолжает падать. Банкам, честно говоря, не очень сегодня выгодно выдавать кредиты под те же самые 20-25%, потому что реально сегодня умные банки имеют возможность зарабатывать до 30-35%, используя различные финансовые инструменты, типа облигаций и т.д. Поэтому выдавать в рисковую зону с 25-30 процентной доходностью…
СЕРГЕЙ ПАНОВ: Но есть же депозиты ещё…
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Депозиты, да, безусловно.
Но я бы сказал так, что рынок очень серьёзно меняется. К нам всё больше приходит компаний, которые ищут в Workle возможность использования Workle, как канала продаж. Наше главное преимущество заключается в том, что мы не платим зарплату людям. То есть, они получают договор ГПХ (договор гражданско-правового характера).
У них не фиксированная ежемесячная заработная плата, но они могут зарабатывать гораздо больше, чем человек, который сидит на зарплате. Просто банальный пример. Если ты берёшь себе на работу менеджера по продажам, ты прекрасно это знаешь: он должен тебе отрабатывать какое-то количество продаж в месяц. Если он плохо работает, ты его выгоняешь. Но те продажи, которые он для тебя генерирует, ты в них включаешь ещё стоимость аренды, сопутствующие расходы, опять же риск в зарплату тоже включён.
Вот он получает там свои 30-40 тысяч рублей. А у нас человек может заработать 100 тысяч рублей, продавая тот же самый продукт, но у него не будет этой ежемесячной поддержки. Работаешь — зарабатываешь, не работаешь — не зарабатываешь. У нас сегодня миллионная база людей. Это одна из самых больших агентских сетей в стране.
СЕРГЕЙ ПАНОВ: А какие ещё есть?
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Есть у некоторых компаний крупных, типа страховых компаний. У «Росгосстраха» есть своя агентская сеть на 60 тысяч человек, есть в туристических агентствах свои сети, есть они, да.
СЕРГЕЙ ПАНОВ: А те, кто занимается MLM (Faberlic, Oriflame)? Это другая история вообще.
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Это другая, конечно, история. Workle — это совсем не MLM, халявы никакой нету, и купив себе страховку, ты денег на этом особенно не заработаешь. Никакими рекурсами у нас тоже не нужно заниматься. Это тоже достаточно большие сети. Вообще в целом, тематика дистанционной работы очень активно развивается. Например, в Америке есть самая крупная база американская домашних агентов, куда входит 11 миллионов человек.
Основной интерес нашего продукта и рыночная ценность заключаются в том, что мы не платим этим людям зарплату. У них есть договор ГПХ и мы платим исправно им деньги, когда они их зарабатывают. Значит, мы можем из огромной базы людей находить самых эффективных — тех, кто может продавать лучше всех. Я уверен, что мы сможем любой компании сделать продажи больше, чем их штатный отдел продаж просто за счёт того, что среди миллионной базы найдётся 100-200-500 человек, которые лучше всех в стране смогут продавать конкретно этот продукт или эту нишу.
Спрос меняется, мы уходим в сторону B2B-продаж. Бизнес сегодня требует B2B продаж. Мне нравится B2B-сегмент, розничные ритейловые продажи находятся в зоне повышенного спроса. То есть, компаниям нужно больше продавать тех же самых страховок и туров. Здесь рынок начинает потихонечку снижаться и единственный способ расширения, это работа с качеством обучения и т.д.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Владимир, какие сейчас отрасли с точки зрения спроса на Workle растут, какие падают? Например, кредиты сейчас очень сложно продавать, потому аудитория уже охвачена была ранее.
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: В кредитах наблюдается бешеный спрос заявок с одной стороны, то есть растёт спрос со стороны аудитории, но мы должны с вами понимать, какая это аудитория. Люди, которые сейчас хотят получить кредиты, это часто неквалифицированные заёмщики. Люди, которые, скажем так, с небольшой вероятностью смогут их потом вернуть и с небольшой вероятностью могут кредиты эти получить. Банки сейчас активно ищут качественных заёмщиков, но мы должны понимать, что базы очень маленькие. Если говорить про качественных заёмщиков, то их, может быть, 3-5 миллионов человек.
И у человека, даже качественного заёмщика, которому дали 10 кредитных карт, в какой-то момент соблазн: может быть, этой карточкой покрыть долг по той? А потом приходит точка X, когда ты уже со всех карточек суммы взял и надо закрывать. Начинаются неприятности различные. Поэтому банки, конечно, не демонстрируют гиперактивность на рынке привлечения кредитных клиентов.
СЕРГЕЙ ПАНОВ: А сколько за депозиты платят банки?
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: В зависимости от банка, в зависимости от ставки рефинансирования. Мы давно работаем с этим продуктом, но могу сказать, что не очень активно. Платят где-то от 0,3 до 1,5 процента. Опять же, в зависимости от того, какой банк, насколько он надёжный, какой депозит. Я просто объясню, почему мы не очень любим работать с такими инструментами: не дай Бог что случится, к нам будут вопросы. А обычно как раз-таки платят на этом рынке те активно, кому деньги очень сильно нужны. В принципе, нормальные банки могут брать деньги на межбанке, а вот банки, которые слишком сильно заинтересованы в деньгах обычных людей, иногда закрываются, поэтому мы не очень активно с этим направлением.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Как фиксируется, что именно конкретный человек продал услугу?
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Workle это большой, очень большой механизм. Это 52 миллиона строчек написанного кода. У нас с каждой компаний есть B2B-решение. Они получают заявку в свою систему и банк уже знает, когда к ним идёт клиент.
СЕРГЕЙ ПАНОВ: Непростая тема распределения каналов продаж и конкуренции между ними. Например, клиент вроде бы в банк приходил и примеривался, а потом пришёл через Workle. Как вы такой вопрос разруливаете? Как считаете, чей клиент?
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Это такой технический вопрос, у нас нет большой проблемы. Мы за последние 4 года работы научились этот вопрос отрабатывать профессионально. Есть иногда случай, когда агент говорит: клиент мой, а по факту мы смотрим, что это не клиенты, а дочка этого человека. В общем, бывают такие ситуации, мы в любой ситуации находим выход, обычно выход находится на стороне нашего пользователя. Мы всем всегда оплачиваем деньги, всех поддерживаем. Есть всяческие штрафы, если партнёры начинают немного где-то мошенничать. Это такая чисто техническая история.
Я в марте планирую поехать в Калифорнию, и до конца года мы хотим выходить там с нашим продуктом. Очень верим в этот рынок по всем параметрам. Например, там настолько развиты внутренние CRM, что не будет проблемы технической интеграции с компаниями.
У нас приходишь в компанию, а она на IE4 работает, а ты же не можешь для IE4 написать какое-то решение.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: А почему в Америку, а, скажем, не в Европу?
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Хороший вопрос. Я бы даже сказал, не только почему в Европу, а почему не в другие развивающие страны, в Индию, Бразилию — прекрасные рынки, которые могли бы быть для нас номером два. Европа — очень тяжёлый рынок, в Европе есть одно правило. Если вы сказали слово «работа» или «труд», вы попадаете по полной программе. Вам нужно будет в этом случае платить и зарплату, и социальные отчисления и давать какие-нибудь отпуска по уходу за ребёнком. Если человек сидел за компьютером и палец порезал, когда резал бутерброд, но доказано что это его рабочее место, потому что он с Workle подписал договор…
Это очень тяжёлый рынок. Американский рынок хорош тем, что там не первый год развивается тематика удалённой работы и там мне очень нравится, что закон очень быстро подстраивается под бизнес. Они находят, что нужно бизнесу для развития и создают направление закона. Конечно, они большие молодцы, очень далеко продвинулись.
Я вхожу возглавляю при Агентстве стратегических инициатив рабочую группу по легализации дистанционной занятости, и мы этим вопросом в России пытаемся заниматься, но движется он очень сложно, очень много вводных. Профсоюзы кричат: «Не надо». Бизнес кричит: «Давайте».
Как всегда, там немножко по-другому это работает. Уже есть законодательная база, при которой комфортно. Ты просто выйдешь на рынок, где всё под тебя готово. Во-вторых, сам по себе рынок очень развит, 180 миллионов интернет-аудитории и много других моментов. В отличие, например, от Индии, где большая скорость роста, но не так развит рынок, например. Или Бразилия, в которой всё хорошо, но языковое и ментальное различие большое. Мы выбираем американский рынок. Пойдём туда, посмотрим.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Американцы же гении продаж, и, я думаю, что у них сетей продажных тысячи…
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Абсолютно. Для нас было откровением узнать, что там нет аналогов Workle. У них полностью готовая почва и большой сформированный агентский рынок и в тематике продаж это пока ещё никто не запустил. Но, конечно, с точки зрения аутсорсинга, дизайнеров, разработчиков, программистов, там в этом плане всё очень быстро развивается, и они впереди планеты всей по этим направлениям.
СЕРГЕЙ ПАНОВ: Будете деньги поднимать еще?
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Будем, конечно, куда без этого? Просто приятно поднимать деньги в России на Америку. Сейчас вообще очень тяжёлый рынок. Многие компании, которые делали сделки перед началом этого кризиса, оказались в непонятной ситуации: деньги были одни, стали другими. Для инвесторов, что было раньше 10 миллионов долларов, стало фактически 20 миллионов долларов, для компании вроде как бы ничего сильно не изменилось, рынок стал тяжелее и продажи схлопываются. Конечно, на инвестиционном рынке сейчас такая не то что стагнация, а маленькая тихая пауза.
Все смотрят, думают, заходить или не заходить, смотрят, кто делает сделки. Иностранные инвесторы некоторые вообще прекратили работу, некоторые смотрят дешёвые ниши для себя, дешёвые сегменты. Всё очень сильно поменялось, если бы я здесь сидел 2-3 месяца назад, мы бы разговаривали на другие темы. Чтобы страна была очень устойчивая с точки зрения работы к таким кризисным явлениям, декабрь месяц многие вещи изменил и нам приходится жить в новых условиях, я думаю, что у вас тоже новые некоторые условия.
СЕРГЕЙ ПАНОВ: У нас у всех новая реальность.
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Новая реальность, да. Я думаю, нам нужно быть в этой реальности, научиться жить в долларе за 50-60 рублей, научиться здесь зарабатывать деньги. Это нормальное явление. Это должно только подстёгивать наших пользователей зарабатывать деньги.
СЕРГЕЙ ПАНОВ: А сколько всего уже проинвестированно в Workle?
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Мы получили порядка 15 миллионов долларов в общей сложности. Хотели поднимать 10 миллионов, сейчас решили немножко сдержать аппетиты с точки зрения размеров раунда, потому что мы живём в рублевой зоне, а издержки у нас остались фактически те же самые. Но опять же, из денег, которые мы получали, часть — это гранты, а часть — инвестиционные. Workle — это большая социальная история, большой социальный проект, мы создаем дистанционные рабочие места, мы платим налоги за людей, у нас всё официально.
СЕРГЕЙ ПАНОВ: А сколько примерно налогов вы платите? Сколько в прошлом году заплатили?
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Не могу говорить, это наша внутренняя, такая секретная информация. Могу сказать, что платим чуть меньше суммы, за то, что являемся резидентами «Сколково». У нас просто чуть более упрощен налоговый режим. Это большие деньги, мы генерируем большие обороты, наши пользователи принесли порядка 2,5 миллиардов рублей.
СЕРГЕЙ ПАНОВ: 2,5 миллиардов рублей, это объем продаж?
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Это объём продаж, который мы сделали в прошлом году, при том, что это 2014 год не самый яркий, но прирост составил 30 процентов.
СЕРГЕЙ ПАНОВ: Внушительно.
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Будем расти и в этом году, однозначно. У нас может падать маржинальность, наша выручка, но обороты мы продолжаем генерировать большие.
СЕРГЕЙ ПАНОВ: То есть налогов, я думаю, вы заплатили не меньше 30 миллионов рублей по году. Соответственно, если гранты какие вам государство давало, то вы их уже отбили.
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Конечно, давным-давно. Вы знаете, нас часто расспрашивают: вот вы получили грант от «Сколково». Знаете, у меня такое ощущение, что я кому-то должен. Да, извините, мы, правда, получили грант от «Сколково», что я должен сделать для вас? Люди считают, что они сами из своего кармана дали деньги.
Но мы действительно уже в несколько раз окупили для нашего государства эту инвестицию, так что можно сказать, наши налогоплательщики заработали в несколько раз на этой инвестиции. Мы поддерживаем «Сколково», уважаем то, что они делают и сейчас в Силиконовую долину едем вместе, хотим посмотреть, как уже сколковские компании начинают выходить на международные рынки. Всё это очень хорошо.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: А какие сейчас успешные, кроме Workle, проекты, которые были резидентами Сколково, изнутри?
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Сложно сказать, наверное, какие стали успешными благодаря «Сколково», потому что многие туда приходили в некоторой стадии готовности продукта. Я думаю, что, наверное, те же самые и «Дневник», и «Островок», который сейчас, несмотря на всю критику из рынка, очень хорошо нарастил продажи и уже идёт к тому, чтобы стать одним из лидеров российского рынка. Я думаю, наверное, «Сколково» лучше этот вопрос адресовать.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Владимир, что нам ждать в 2015 году на рынке труда?
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Я вам могу сказать две позиции. Первая, это позиция министерства труда, где я являюсь членом общественного совета. Министерство труда готовит много различных действий, направленных на снижение безработицы. Там будет много различных итераций, и часто они будут где-то страхующими, где-то они будут полезными. Я могу сказать по сегменту дистанционной работы, однозначно, будет расти безработица. Мы сегодня видим на интернет рынке огромное количество компаний закрывается, все срезают штаты, урезают персонал, хотя бы отдел или департамент, или хотя бы одного человека, кто-то точно куда-то отправил.
Это такая история, которая обычно создаёт новые витки для кризиса. Сначала человек увольняется с работы, соответственно, ему уже не выдают кредит, он меньше покупает квартир, продуктов, меньше отдыхает. Соответственно, компании меньше продают квартир, продуктов, чего-то ещё. Компании теряют прибыль, платят меньше налогов государству, государство получает дефицит и т.д.
Всё начинается именно с безработицы, но мы поддерживаем нашего отечественного потребителя. Мы, как говорится, всем людям работу дадим, по крайней мере, все те, кто захотят деньги в интернете зарабатывать, у нас смогут это делать, а мы будем это поддерживать. Мы хотим уходить в новый сегмент, сегмент работы с B2B, с бизнесом, потому что даже если потребительская линейка сужается, например, человеку уже может быть не так много нужно ветчины в холодильнике, или уже жизнь не так активно страхует, или может быть, я не знаю, не покупать какие-нибудь дорогие лампочки, то у бизнеса есть расходы, которые он обязательно будет нести, чтобы не случилось.
Вот почему «Моё дело» прекрасный в момент кризиса продукт —он позволяет экономить. Бизнес точно будет менять картриджи в принтере, точно будет использовать бухгалтерию, он точно будет открывать счета. Иначе его просто не будет.
И мы выходим в эту нишу тоже. Раньше смотрели на неё с определённым аппетитом. Сейчас запускаем новое решение, которое даст доходы нашим пользователям.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Россия вообще пригодна для бизнеса и жизни?
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Россия — прекрасная страна. Это страна огромных возможностей. Мы, в отличие от многих других стран, являемся обладателями большого потенциала. Куда не войди, можно империю построить и миллиард свой заработать. Просто выход из этого кризиса может быть чуть более длинным. Это моё личное ощущение. Хотя опять же мы слишком сильно зависим от цены на нефть, и если так получится, что нефть завтра вдруг станет стоить 100 долларов за баррель, наверное, мы гораздо быстрее очнёмся, чем многие эксперты предполагают.
Очень много внешних факторов. Я считаю, что нам с вами, предпринимателям, не стоит особо сильно зацикливаться на курсе доллара. Нужно делать своё дело. Вот вы делаете «Моё дело», каждый делает своё дело. И делать своё дело надо хорошо, потому что я говорю всегда: только если ты работаешь 365 дней в году и 24 часа, то удача приходит к тебе сама. Не важно, какая ситуация сейчас на рынке/ Компании, у которых есть силы, энергия, идеи, будут однозначно в рынке находиться и развиваться. А тех, в которых небольшая гнильца была, она, наверное, только больше себя покажет, и у компании этой будут большие проблемы, а у нас с вами будет больше пространства на рынке, и мы будем его вместе с вами окучивать.
СЕРГЕЙ ПАНОВ: Да, кризис, это время обновления. Личный вопрос: Workle в Америку выходит, а ты сам туда поедешь или будешь и Россией заниматься тоже?
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Корни мои находятся здесь. Здесь и семья, и родственники. Наверное, получится жить на два дома, но из России я принципиально не хочу уходить, потому что здесь слишком много держит. Во-вторых, мне кажется, достаточно находиться там неделю, две, месяц, чтобы соскучиться по дому. А там время покажет.
Калифорния — прекрасное место для жизни и для всего, но когда здесь есть люди, семья, бизнес… С точки зрения построения бизнеса предприниматель доходит до уровня мистера Магуайера, когда он знает всех. Я уверен, что вы знаете, что такое сегодня российский рынок, и, если кто-то нужен, это вопрос пяти минут.
Когда выходишь на иностранный рынок, всё гораздо тяжелее. В этом плане то, что меньше связей, меньше ощущения рынка, надо делать хорошую аналитику, ментальность прочувствовать, такая тема непростая, надо будет посмотреть. Мы верим в этот рынок с точки зрения, что там будет много людей, которые ориентированы на продажи. Всё остальное нужно будет смотреть.
СЕРГЕЙ ПАНОВ: Удачи, стать мистером Магуайером по обе стороны океана.
ВЛАДИМИР ГОРБУНОВ: Спасибо.
Моё дело. Дмитрий Степанов (VEP)
Интервью №23. У нас в гостях Дмитрий Степанов, основатель бренда VEP. Вы можете ознакомиться с полной аудиоверсией на iTunes и Подстере и с полной видеоверсией интервью на Youtube. Смотрите программу на телеканале PRO Бизнес! Дмитрий Степанов (VEP). Читать далее Моё дело. Дмитрий Степанов (VEP)
Моё дело. Руслан Татунашвили (Callbackhunter)
Основатель Callbackhunter Руслан Татунашвили рассказал, что выручка проекта составляет 9-10 млн рублей в месяц. Как он борется с конкурентами, которые стали постоянно выходить на рынок? Как компания пережила потерю 64 млн рублей в разорившемся Судостроительном банке?
Моё дело. Андрей Свердлов (AT Internet)
Что надо делать в интернет-маркетинге «прямо сейчас»? Чем отличается маркетинг в России и Франции? Что делают в интернете компании сейчас? Что такое бизнес по-русски? Об этом региональный менеджер по России AT Internet Андрей Свердлов беседует с Олегом Анисимовым.
Интервью №65. Андрей Свердлов (AT Internet)
Андрей Свердлов (AT Internet). Будущее интернет-маркетинга
Моё дело. Александр Альперн (Webinar.ru)
Александр Альперн (Webinar.ru). Как конкурировать с Google и Skype
Интервью №25. У нас в гостях Александр Альперн, основатель Webinar.ru. Вы можете ознакомиться с полной аудиоверсией на iTunes и Подстере и с полной видеоверсией интервью на Youtube. Смотрите программу на телеканале PRO Бизнес!
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Здравствуйте, интернет-бухгалтерия «Моё дело» продолжает цикл интервью с предпринимателями. Сегодня у нас в гостях Александр Альперн, основатель компании Webinar.ru.
Надеюсь, он расскажет нам много интересного про своё дело. Сейчас, судя по разговором с интернет-деятелями, которые я регулярно веду, все тебе завидуют белой, а иногда не очень белой завистью, называя человеком, которому удалось прыгнуть в уходящий поезд, и в последний момент привлечь западные инвестиции. Webinar.ru привлёк 7,3 миллиона долларов. Расскажи, пожалуйста, про эту сделку.
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Инвесторами были Intel Capital и Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР). Это была последняя сделка ЕБРР перед санкциями. Так же присоединились Flint Capital и VTB Capital, которые уже были нашими акционерами до этого.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Ты оцениваешь эту сделку как действительно последнюю в данном историческом промежутке для российских стартаперов?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Я не думаю. Что касается ЕБРР, то да — там есть формальные решения, что они не могут утверждать новые сделки в России. Для всех остальных, думаю, ещё сделки будут, в том числе для западных инвесторов. Не в таком объёме, но они обязательно будут.
Я, конечно, никогда не завидовал тому, кто поднимал деньги, но точно считаю, что не стоит завидовать тому, кто поднимает деньги, потому что это промежуточный результат, это инструмент для того, чтобы что-то сделать.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Есть огромная куча денег, 7,3 млн долларов, это по нынешнему курсу 40 рублей за доллар, это 300 млн рублей. Куда их потратить?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Это не большая сумма по нашему объёму, по нашему бизнесу. Для стартапа, в котором несколько человек, это приличные деньги. Для нас не сказать, что заоблачная сумма. Мы нормально понимаем, как с ними оперировать и что с ними делать.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: И что?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Две вещи. Планируем активно вкладываться в продукт и немножко смотреть на другие рынки. Первый год мы будем заниматься исключительно продуктом, через год посмотрим, что можем предложить на других рынках помимо России.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: А продукт будет каким образом совершенствоваться?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Мы сделаем новую версию, планируем выпустить в первом или втором квартале следующего года. Это будет версия платформы для веб-конференций в html5.
Пока нет нормальных аналогов, работающих в мире в этом стандарте. Выпустим новый продукт — будем смотреть на другие рынки.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: У нас сейчас перед программой поступил только один вопрос от зрителей. Антон Герасимов спрашивает, чем Webinar лучше, чем Webex?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Зависит от конкретных применений. Вообще, основное преимущество, это то, что мы работаем без установки клиента. Webex — это плагин, который нужно устанавливать на компьютер. Если вы находитесь в корпоративной сети, вам нужно вводить логин и пароль, или просить администратора, чтобы выдал разрешение на установку этого плагина. Мы в данный момент используем flash, но всё равно это уже удобно. На 99% компьютеров уже не нужно устанавливать ничего, уже всё готово к тому, чтобы использовать сервис.
Плагин Webex занимает порядка 10 мегабайта, у нас flash-приложение, которое запускается прямо в браузере — это 2 с чем-то мегабайта. И когда мы выпустим html5, это будет 40 килобайт, просто веб-страница, и для пользователя будет совершенно незаметно, никакой загрузки. Сервис будет сразу, фактически мгновенно работать.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Тогда дилетантский вопрос, а чем сервис Webinar отличается от бесплатных сервисов, которые представляют в частности Google, Youtube?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: С Youtube, мы, наверное, никак не конкурируем.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Прямые трансляции же позволяет Youtube делать бесплатно…
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Это другое применение. У нас сервис в основном позволяет организовывать совещания, презентации, обучение. Youtube используется для трансляций мероприятий или для создания каналов как у вас. У нас всё-таки другой сервис, он скорее конкурирует, со Skype и Google Hangouts. На самом деле, даже с ними мы не конкурируем, потому что есть понятные категории этих продуктов, начинается всё со Skype, который бесплатный. Их основная идея сделать, как можно более простым, звонок одному, двум, трём людям, которые есть в ваших контактах в Skype, Google или ещё где-то. Их идея — дать основной функционал максимально просто. Это peer to peer технологии, потому что Skype не может держать одновременно 100 миллионов звонков и пропускать весь трафик через себя. Они инициируют звонок, техническая информации проходит через них, голосовой трафик проходит между двумя пользователями и, соответственно, с этим ограничение, что не может участвовать много человек.
На другом конце находятся дорогие сервисы, решения для видеоконференций. Они устанавливаются в организацию. Это качественные системы с классной картинкой в Full HD, UHD, 3840 на 2160 пикселей.
Это действительно хорошие решения, которые обеспечивает возможность качественно поговорить между собой. Они доступны только в организациях. Почти во всех организациях есть такие системы для видеоконференций, они доступны 2% сотрудников, топ-менеджерам, которые имеют к ним физический доступ. Если надо пообщаться, решить стандартный вопрос, вы не побежите на другой этаж, в переговорку, которая занята и которую нужно бронировать. И здесь приходим мы с расширенным функционалом, существенно больше, чем в Skype.
И это доступно каждому сотруднику с его обычного устройства: компьютера, смартфона, планшета, без установки программного обеспечения. Соответственно, наш сервис доступен больше чем для 90% сотрудников организации.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Сколько сейчас человек работает?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Порядка 70-80 человек.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Программистов сколько из них?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: R&D-команда, там ещё, включая администраторов, для нас это серьезная компетенция, порядка 13-14 человек.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Сейчас последнее время с поиском людей насколько тяжело дела обстоят? Было время, когда программистов было не найти.
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Лучше стало.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: То есть, люди обучаются, новые появляются на рынке?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Даже не в этом дело. Я вижу причину в текущей макроэкономической ситуации. Какие-то компании закрываются, люди появляются на рынке. Если сравнивать, что было год назад, есть ощущение что получше, побыстрее находим людей, не только программистов, а во всех сферах.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Какие нужны компетенции, чтобы работать программистом в Webinar?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: У нас принципиально несколько направлений, Первое — это работа со звуком и видео, отдельная компетенция, довольно узкая и не так много людей хороших. Второе — это всё, что связано с высокими нагрузками и надёжностью, и распределением этой нагрузки между различными дата-центрами, серверами. Для нас это критично. Даже какое-либо пропадание на несколько секунд одного из дата-центров (что нормальная ситуация), для нас большая проблема. Для нас очень важно делать распределять между разными дата-центрами трафик, чтобы пользователи этого не замечали. Мы работаем надёжнее, чем любой дата-центр, который мы используем, включая крупные известные облачные сервисы. Третье — более стандартное веб-программирование. До недавнего времени это был flash и java, сейчас переходим на html5.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Сколько сейчас клиентов у компании?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: У нас несколько тысяч клиентов, которые когда-либо с нами работали.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Это платные?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Да, платные.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Какой средний чек?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Средний чек порядка 200 долларов. Это средний чек в месяц. Средний чек побольше, потому что нам платят в основном за несколько месяцев вперёд. Есть тариф на месяц, полгода или год.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: То есть очень узкая прослойка корпоративного сектора пользуется услугами…
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Пока да.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Но это позволяет всё равно развивать бизнес?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Сейчас это только-только начинает применяться. Два года назад нам приходилось рассказывать, что такое Webinar, для чего он используется, что с ним делать, то сейчас в определённых сегментах, отделах компаний осведомлённость уже довольно большая. И более того, нас знают, нам сейчас существенно проще продавать. Нам не нужно объяснять, что это такое. Все сразу же понимают, что мы предлагаем.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Александр, какие сейчас ниши есть в интернете для того, чтобы стартовать новый бизнес нашим зрителям?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Хороший вопрос. Честно говоря, последнее время не думал об этом, наверное, с ходу не скажу. Я думаю, ниш очень много, нужно делать то, что умеешь и то, во что веришь. То, что тебе приятно делать.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Всегда наши зрители спрашивают о том, какой опыт и какие ошибки допускал человек, чтобы потом их не повторять. Какие три ошибки Webinar допустил в своей истории?
16:07-
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Мы начинали фактически на свои деньги и «бутстрапили» до последнего момента. Мы стартовали с суммы 100-200 тысяч долларов — деньги основателей и одного инвестора и буквально через несколько месяцев начали работать в плюс. Потихоньку развивались, сделали M&A с компанией-конкурентом и дошли до этого раунда. У каждого бизнеса и каждого человека свои особенности, но для себя я бы сделал вывод, что надо было пораньше идти поднимать деньги. Объективно, «бутстрапинг» это хорошо, но в какой-то момент нужно инвестировать серьёзно в команду, в инфраструктуру, в кучу вещей. Наш бизнес SAAS ещё и критичный к операциям, нужно выстраивать execution очень серьёзно…
ОЛЕГ АНИСИМОВ: SAAS это software as a service, софт как сервис, а execution это исполнение. Просто у нас не все люди знают английские термины…
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Да, хорошо, M&A это слияние, поглощение. SAAS — сервис, который доступен через интернет, без установки на компьютер. Наша ситуация ещё критична, потому что любой простой, даже на секунду — проблема. Для нас надёжность очень важна, поэтому я бы пошёл пораньше поднимать деньги, чтобы раньше начинать инвестировать в команду.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: А можно вообще построить бизнес, не привлекая инвестиции?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Можно. Много бизнесов можно так построить, но всегда нужно думать об особенности построения бизнеса без инвестиций. Вы всё время находитесь в состоянии экономии, всё время считаете копейки, думаете о том, каких сотрудников нанять, оцениваете зарплаты. В какой-то момент, когда вы понимаете, что бизнес пошёл, и самое время его масштабировать, это начинает мешать.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Итак, первая ошибка — слишком поздно задумался о привлечении инвестиций. Вторая ошибка?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Вторая ошибка относится к работе с командой. Основной приоритет должен быть на команде, на том, чтобы привлекать лучших людей и расставаться с людьми, которые не подходят, и делать это сразу без промедлений.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: А какие люди не подходят?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Это зависит от бизнеса, зависит от конкретной ситуации. Только основатели или генеральный директор, или руководитель поймёт, какие люди ему подходят, а какие — нет. В ритейле одни люди подходят, в рекламном агентстве — другие, но это зависит от того, что они должны делать, от корпоративной культуры, от ценностей, которые вы для своей команды пропагандируете. Нужно проверять людей на совпадения с этими ценностями и совпадения с вашей корпоративной культурой.
Не нужно стараться людей изменять, это очень тяжело, нужно подбирать тех, кто максимально подходит.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Вот у Егора Руди, который недавно был в программе, другая психология. Он человеку пытается найти его место в структуре. Если он видит, что человек не выполняет свою роль, он будет долгое время искать, куда бы засунуть этот кирпич, чтобы он сыграл в стене важную роль.
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Это другое, я с этим тоже могу согласиться. Да, кто-то может больше подойти для другой работы. Но, я как раз говорю о том, что не нужно пытаться изменить человека, заставить его делать другую работу, которую ему не свойственно делать.
И третье, что я бы сделал по-другому: более серьёзное внимание уделял финансам и аналитике важно. Три ошибки, которые привели к этим выводам.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: В привлечении новых клиентов в b2b-сервисы, тяжёлые с точки зрения продаж, аналитику строить сложнее, чем в простых вещах, типа покупок в интернет магазинах.
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Посложнее, потому что там, где применяется ручной труд, это всё время сложнее. Если вы делаете интернет-сервис, там по-другому. Я являюсь инвестором в сервисе Printio, где можно заказать футболку, кружку, ручку, любой предмет с изображением.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Знаю, Шамис.
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Да, Александр Шамис, основатель. Там всё проходит через сайт, и соответственно, покупка, обработка, продажи идут через сайт и проще навешать везде счётчики, и за всем этим следить.
С другой стороны, в противоположной ситуации находятся продажи тяжёлого софта или системная интеграция, где всё проходит через личные контакты. Есть там одна продажа за квартал. Она долго выращивается и готовится. Это другая крайность.
У нас много приходится обрабатывать информацию. Мы с сайта получаем довольно много лидов, и наполовину работа строится через сайт и интернет.
Часть, это ручные продажи: колл-центр, обработка, другие системы, которые можно между собой интегрировать.
И третье, это холодные продажи.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Если речь идёт о 1000 клиентов, насколько нужна мощная система, если там, грубо говоря, в Excel можно посмотреть кто, откуда, там нет такой потребности, как в случае миллионов клиентов.
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: 1000 клиентов это всё равно, так или иначе, десятки или сотни тысяч лидов. То есть, чтобы получить несколько тысяч клиентов, нужно иметь базу в 100 тысяч. 100 тысяч — это какие-никакие данные. И когда они приходят с различных каналов, с интернета, где одна схема их обработки и обсчёта, с колл-центра, с мероприятий, с выставок, с личных контактов, то совмещать все эти подходы — уже какой-никакой труд.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Из интернет рекламы какая лучше работает?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Для лидогенерации в нашем случае, конечно, контекст, но при этом мы не останавливаемся часто, мы делаем тех таргетинг на определённые категории пользователей, которые пришли на сайт, дошли до какого-то этапа и дальше не продвинулись на следующий этап. Мы пытаемся их не отпускать, и используем другие инструменты рекламы, ретаргетинг в различных сетях. Если мы говорим именно о привлечении, то для нас это контекст.
Мы, тем не менее, пробуем и немножко баннеры, пробовали CPA. Баннеры вообще не решают эту задачу, скорее служат для брендинга. CPA не работает в нашем случае. Поэтому нам остаётся контекст.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Александр, вопрос такой, какой совет можно дать, ключевой самый главный для тех ребят, которые хотят привлечь инвесторов в свой бизнес?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Во-первых, нужно инвестора воспринимать и искать его из тех соображений, что это не просто тот, кто даст деньги, а нужно понимать, что это партнёр в бизнесе, в полноценном понимании этого слова. Соответственно, нужно его подбирать исходя именно из этих соображений, и оценивать, с кем вам комфортно провести следующие несколько лет вместе. И оценивать не только из того, что вы хотите просто привлечь деньги. Нужно чётко понимать, что это партнёр в бизнеса, и понимать с кем вы хотите работать, с кем не хотите.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: То есть Василия Иваныча, который был бандитом в 90-х годах, наверное, не стоит привлекать в качестве партнёра, потому что он может оказаться некомфортным…
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Это зависит, если вам комфортно с ним, если бизнес пересекается, то почему нет? Просто нужно понимать, хотите ли вы конкретно этого Василия Иваныча видеть партнёром на несколько лет.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Если он имеет бэкграунд бандитских 90-х, то, наверное, не очень его захотят видеть партнёром наши молодые предприниматели. Александр, последний вопрос, завершающий в нашей программе, насколько Россия вообще пригодна для бизнеса?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Я так скажу, она пригодна, потому что здесь хорошие возможности, много ниш, которые не заняты. Например, если говорить прямо и откровенно, то в Америке я бы этот бизнес совершенно точно не запустил. По разным соображениям. Во-первых, там уже эта ниша была занята и давно. Во-вторых, когда мы начинали, фактически у меня был первый или второй год после университета, и у меня практически не было никаких представлений о том, как делать бизнес. Всё-таки в Америке существенно больше людей, которые это представление имеют. А здесь была свободная ниша, даже домен мы купили очень хороший, за 150 долларов.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: То есть, это была не первичная покупка?
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Да, это была не первичная покупка, он был на аукционе. В 150 долларов мне обошёлся в своё время. Сразу несколько вещей, которые важны для успеха бизнеса, здесь, в России, можно было спокойно применить, не нужно было обладать какой-то серьёзной финансовой подушкой за спиной. Мы начинали практически на свои деньги. В этом смысле, конечно, в России много возможностей, и я ещё помню не так давно, времена несколько лет назад, многие из Америки приезжали сюда делать бизнес. Сейчас последнее время поменьше, к сожалению, я вижу сейчас, что этот тренд остановился. Это не из-за того, что стало меньше возможностей, а из-за какого-то информационного фона.
ОЛЕГ АНИСИМОВ: Александр, спасибо большое за интересный рассказ.
АЛЕКСАНДР АЛЬПЕРН: Спасибо.