Фотография: из элитарного хобби в обычное дело

Молодёжь не представляет себе, как изменились технологии за 30-40 лет — за один миг по меркам истории.

Что-то подобное было, когда изобрели электричество, но тогда изменения происходили медленнее.

Интернет, смартфоны, социальные сети, искусственный интеллект — это всё мы не могли себе представить, будучи подростками в 80-х.

Но даже традиционные вещи, такие как музыка, фото, видео, телевидение изменились до неузнаваемости. Просто зафиксирую здесь, для тех, кто родился в 21 веке, с какими мучениями сталкивались фотолюбители в 80-х годах прошлого века.

Когда у тебя три кнопки телевизора, надо чем-то заниматься. Поэтому каждый непьющий советский человек имел хобби. Одно из самых сложных, требующих интеллекта и терпения — фотография.

Подписывайтесь на мой телеграм-канал Финсайд и потом не говорите, что вас не предупреждали: https://t.me/finside. Темы канала: экономика, инвестиции, финтех, банки. Автор: Олег Анисимов


Также читайте книгу о том, как я погорел на стартапе.

В 80-х дедушка Володя научил меня этому делу. Его фотоаппарат «Киев 4» с объективом «Юпитер 8-М» являлся точной копией немецкой Contax II, производство которых в Германии наладили ещё при Гитлере — в 1936 году.

На киевском заводе «Арсенал» камеры начали собирать в 1957 году, а закончили в 1979-м. Считается, что последние камеры были хуже качеством по причине износа оборудования, полученного с немцев в качестве репараций.

Дедушкин «Киев» на свет произвели в 1970-м году — это легко понять по первым двум цифрам серийного номера 7015971. Аппарат я храню до сих пор: чёрно-хромовый в светло-коричневом кожаном чехле наподобие кобуры для пистолета. Мне же подарили «Смена 8м», самый примитивный и массовый фотоаппарат, придуманный ещё в 60-е годы.

К «Киеву» прилагалась вспышка, работавшая только от электрической сети, и экспонометр. Это сейчас в любой камере есть автоматический режим, а тогда выдержку (время, на которое открывается объектив для захвата света) и диафрагму (размер отверстия, в которое попадает свет, чтобы частично засветить плёнку) выставляли вручную.

Минимальная выдержка для съёмки в солнечный день составляла 1/1250, то есть шторки из металлических звеньев открывались для проникновения света на плёнку менее чем на одну тысячную долю секунды.

Фотоэкспонометр определял уровень освещения и показывал, какие экспозиционные пары ему соответствуют. В зависимости от художественной задачи выбирались выдержка и диафрагма.

До печати цветных фотографий доходили в люди, которые как-то на этом зарабатывали. Процесс был в разы сложнее и дороже: требовалась химия предприятия Orwo из ГДР. Но дедушка экспериментировал с цветными диапозитивами.

Технология тогда была на взлёте не в качестве хобби, а как промышленный товар. Во многих семьях для детей покупали фильмоскопы, а позже диапроекторы. С их помощью на стену в темноте попеременно выводили картинки с текстом по типу слайд-шоу. Это могли быть рассказы, сказки, обучающие пособия. У меня, например, сохранился диафильм, на котором показаны приёмы дзюдо. В 1974 году этот диафильм выпустила Фабрика экранных учебно-наглядных пособий (Ленинград).

Такие диафильмы из нескольких десятков кадров продавали в пластмассовых цилиндрах. Стоил цветной диафильм недорого: 30 копеек (в полтора раза дороже, чем стаканчик сливочного мороженого), что обеспечило проникновение в десятки миллионов жилищ.

Был и упрощённый вариант просмотра диапозитивов: через небольшой прибор под названием диаскоп. Отдельный кадр вырезали из плёнки и вставляли в картонный держатель, а его — в диаскоп.

Именно такие фото дедушка начал делать в 1974 году, как только я родился. Потом повторял эксперимент раз в несколько лет, но обычно всё же предпочитал чёрно-белую съёмку.

Но и тут путь до фотографий занимал месяцы. Самое простое было — купить плёнку, фотобумагу, химикаты в специализированном магазине. Я лично ездил в магазин на улице Бассейная у метро «Парк Победы», на первом этаже дома, где, как потом выяснилось, в те годы жил Виктор Цой.
Сразу вставить плёнку, обычно «Свему», в фотоаппарат было нельзя. Одноразовые кассеты шли вразрез с социализмом. «Экономика должна быть экономной — таково требование времени», — такой лозунг на 26-м съезде КПСС провозгласил генеральный секретарь Леонид Брежнев.

Говорят, продавались плёнки и сразу в кассетах, но, видимо, в Москве, а не Ленинграде. Для зарядки плёнки в многоразовую кассету фотолюбители использовали светонепроницаемый рукав. В нём освобождали плёнку от упаковки и вставляли в кассету, оставив кончик снаружи — для последующего закрепления в перемоточном механизме.

После съёмки 36 кадров фотограф вручную перематывал плёнку обратно в кассету. Чтобы сэкономить на химических реактивах, любители для проявки накапливали по две-три плёнки.

Тут снова в действие вступал рукав. Плёнку прикрепляли к сердцевине проявочного бачка, а потом пускали по спирали, чтобы нигде не оказалось соприкосновений. В бачок заливали метол-гидрохиновый проявитель. Затем плёнка промывалась водой и выдерживалась в фиксаже.
Одно неверное движение — и у тебя нет важной съёмки, а неважные тогда и делать было не принято.

Высушенную плёнку можно посмотреть на свет и понять, какие кадры получились, а какие — забракованы. Но до самих фотографий ещё далеко.
Для их изготовления (слово «печать» не подойдёт) дедушка выделял целую субботу один раз в два-три месяца. Сначала он готовил два раствора: проявитель и закрепитель (фиксаж) с помощью химикатов, воды и весов с крошечными гирьками.

Проявитель Чибисова состоит из метола, гидрохинона, сульфита натрия, карбоната натрия, бромида калия и воды. При этом важна последовательность приготовления раствора и температура при смешивании.

Полностью занималась типовая советская ванная комната площадью три квадратных метра. Половина приходилась непосредственно на прямоугольную ванну, — остальное — раковина и проход. В проход помещались ровно две табуретки.

В ванну дедушка ставил деревянные распорки. На одну из них помещал фотоувеличитель — прибор, в который вставлялась негативная плёнка. Прибор давал свет сверху на нужный кадр и в зависимости от высоты размещения плёнки на фотобумагу отбрасывалась тень нужного размера.
Работали при освещении слабого красного фонаря: только такой свет не засвечивает фотобумагу. Бумага, как правило, использовалась 13 на 18 сантиметров или 10 на 15.

Когда бумага выложена, кадр выбран, на небольшой период времени включаешь свет, чтобы в нужных местах засветить фотобумагу. После этого бумага отправлялась в проявитель, где мистически возникало изображение. Важна была температура проявителя: от 19,5 до 20,5 градусов, поэтому приходилось регулярно её измерять.

Десять секунд передержишь — изображение становилось слишком тёмным, поэтому в нужный момент хватаешь фотографию пинцетом и полощешь её в чистой воде, чтобы остановить химический процесс. Далее бумагу помещали в фиксаж (раствор веществ, переводящих галогениды серебра с бумаги в растворимые соединения), а потом снова в воду.

К вечеру в дело вступает глянцеватель. На два хромированных латунных листа выкладывали мокрые фотографии, валиком их «приклеивали», затем закрепляли листы к самому прибору, который устраивал гриль, одновременно высушивая и выпрямляя фотографии. Минут через восемь отстёгиваешь листы, и блестящие фотографии сами от них отваливаются.
Далее дедушка доставал записную книжку, в которой ранее отмечал даты съёмок, и специальным штампиком проставлял нужную дату на каждой фотографии. Как вам, любители нельзяграма, такие технологии?

Это сейчас ваши друзья увидят фото через 10 секунд в Whatsapp или ВК, а тогда никаких электронных сервисов не было. Надо было встретиться с человеком и отдать ему бумажные фотографии. Или отправить их по советской почте в конверте или бандеролью.

[Кстати, и в шахматы играли по переписке, и много чего ещё немыслимого изображала человеческая раса до появления интернета].

Вышеописанные сложности приводили к тому, что у большинства советских людей были в основном фотографии из детского сада, школы, свадьбы или ателье, куда специально шли запечатлеть свою семью. Только самые дотошные, как мой дедушка Лаврентьев Владимир Иванович, занимались фотографией самостоятельно.

Мы не могли представить себе фотографий без бумажного носителя, потому что не обладали экранами для просмотра, дисками для хранения, связью для их передачи. Теперь подростки не понимают, зачем иметь бумажные фото, кроме как для развлечения в стиле ретро.