Мои колонки «Частная дума» в журнале «Финанс.» за 2008 год

Частная дума Олега Анисимова — ЧАСТНАЯ ДУМА — №01 (236) 07 января — 13 января 2008 — Архив — Финанс.

РЕЖИМ РУЧНОГО УПРАВЛЕНИЯ СТРАНОЙ ПОДХОДИТ К КОНЦУ. ПРИ ДМИТРИИ МЕДВЕДЕВЕ ВЛАСТНЫЕ ПОЛНОМОЧИЯ БУДУТ РАСПРЕДЕЛЕНЫ БОЛЕЕ ЭФФЕКТИВНО

2008 год. Впервые в истории России дееспособный лидер откажется от власти. Уйдет, чтобы вернуться? Возможно. Станет ли премьер-министром? Мне кажется, сам еще до конца не решил. До выборов отказываться от должности председателя правительства Владимир Путин, конечно, не будет. В паре с ним Дмитрий Медведев легко победит в первом туре, причем результат грозит оказаться существенно выше, чем у «Единой России» на декабрьских выборах в парламент. А после выборов экс-президент вполне может отказаться от премьерского поста.

Сейчас много разговоров о том, что между Дмитрием Медведевым как президентом и Владимиром Путиным как экс-президентом (неважно в какой роли) неизбежно возникнет напряжение, которое выльется в стремление Дмитрия Медведева избавиться от наследства своего патрона. Я так не думаю. Оба президента не так глупы, чтобы затевать свары, которыми немедленно в корыстных целях воспользуются бюрократы на всех уровнях. Они будут подчеркнуто лояльно относиться друг к другу, не допуская публичных разночтений. Двоевластия не будет. Будет более эффективное распределение власти.

Дмитрий Медведев не станет воспринимать политический авторитет Владимира Путина как оскорбление. Напротив, будет стараться чаще советоваться со старшим товарищем, даже когда этого делать не обязательно. Ведь две головы лучше.

Не факт, но будем надеяться, что парламент хотя бы отчасти избавится от судьбы театра кукол, приводимых в движение невидимыми руками из администрации президента. И правительство станет полноценным центром исполнительной власти, а не техническим исполнителем решений, принятых в Кремле.

Госкапсоревнование. 12 декабря в Торгово-промышленной палате Владимир Путин не лукавил, говоря, что «мы не будем строить государственный капитализм». Зачем строить то, что уже построено? Посмотрим на банковский сектор, который во всем мире преимущественно частный. Работающие активы 20 крупнейших российских банков составляют 10,7 трлн рублей. Из них 7,6 млрд рублей «лежат» в контролируемых государством банках.

Госбанки имеют выход на дешевые ресурсы, что позволит им еще более укрепить свои позиции в 2008 году. Вокруг каждого из госбанков будет нарастать другой финансовый бизнес – страхование, лизинг, управление активами. В условиях подобного доминирования частным финансовым институтам придется несладко. Недаром владельцы банков уже давно ищут зарубежных покупателей. Только западный капитал может успешно противостоять государственному в главном вопросе – стоимости ресурсов.

Природная нерасторопность государства до сих пор давала шансы частным банкам. Будь Сбербанк пошустрее, никогда бы не достиг «Русский стандарт» нынешних позиций на рынке кредитных карт. «Сбер» слишком долго тянул со своей карточной программой, но скоро мы увидим, как стремительно ворвется он в число лидеров. Условия по картам Сбербанка будут лучше, чем у конкурентов, ведь слишком сильно наживаться на гражданах – это социально безответст­венно. От госкапитализма тоже бывает польза.

 

Частная дума Олега Анисимова — ЧАСТНАЯ ДУМА — №02 (237) 14 января — 20 января 2008 — Финанс.
«ВЫМПЕЛКОМ» СТОИТ БОЛЬШЕ ШЕСТИ ГОДОВЫХ ВЫРУЧЕК. ДЕРЕВЬЯ НЕ РАСТУТ ДО НЕБЕС? ОТВЕТ ЗНАЕТ ГЛАВА «АЛЬФА-ГРУПП» МИХАИЛ ФРИДМАН

Знакомый инвестор в декабре 2004 года продал свой пакет акций «Вымпелкома» – на миллионы долларов – и зарекся иметь с ними дело. Тогда ему показалось, что Михаил Фридман, как основной частный совладелец компании, разделит судьбу Михаила Ходорковского. Действительно, новость о том, что налоговики предъявили претензии «Вымпелкому» на сумму 4,4 млрд рублей, повергла фондовый рынок в шок. Многие тогда избавились от бумаг, которые в итоге упали на 30%. 7 декабря цена АДР «Вымпелкома» на Нью-Йоркской фондовой бирже достигала $41,1. Восьмого декабря «Вымпелком» объявил о проблемах с налогами, а 9 декабря цена падала до $26,57. Минус 35%! «Надо быть поэтом, чтобы описать, что мы чувствовали», – говорила мне позже исполнительный вице-президент и CFO «Вымпелкома» Елена Шматова. Знакомый же оказался не прав – в декабре 2004 года бумаги «Вымпелкома» надо было покупать, а не продавать. С тех пор они выросли в семь раз.

Теперь «Вымпелком» стоит $43 млрд (не считая привилегированных акций, которые составляют 11% уставного капитала «Вымпелкома» и находятся в распоряжении Altimo, телеком-структуры «Альфа-групп»). По мнению ряда аналитиков, это чересчур дорого для компании с выручкой менее $7 млрд (p/s = 6), чистой прибылью в районе $1,5 млрд (p/e = 28) и дивидендной доходностью менее 1%.

Даже самые оптимистичные аналитики говорят о справедливой цене $43–45 за АДР (теперь каждая расписка представляет права на 1/20 акции, а не 1/4, как в 2004 году; рыночная цена – $42). Другие же советуют немедленно продавать бумаги сотового оператора. Особенно пессимистичны почему-то аналитики из компаний, имеющих татарстанские корни. Так, инвесткомпания «Элемтэ» полагает, что целевая цена АДР равна $16,8. Чтобы достичь ее, бумагам «Вымпелкома» надо упасть на 60%. А банк «Зенит», выросший из «Татнефти», считает, что бумаги должны стоить примерно вдвое дешевле.

Что же удерживает «Вымпелком» от падения? Думаю, три фактора. Первый: некоторые западные инвесторы полагают, что «Вымпелком» продолжит демонстрировать темпы, которые показывал до сих пор. Второй: новость о поглощении Golden Telecom создает предпосылки для синергии. Обе причины в цене АДР «Вымпелкома» уже, похоже, отражены.

Третий же фактор – самый непредсказуемый. Конфликт двух крупнейших акционеров – Altimo и Telenor – и их желание укрепить свои позиции в компании обеспечивают дополнительный спрос на бумаги уже долгое время. Altimo заявляла, что хочет нарастить свой пакет до 50%. Возможно, ей осталось не так уж много.

Что может происходить с бумагами, когда идет скупка? Акции «Ростелекома» стоят $12 за штуку, что в 4–6 раз больше, чем справедливая цена по мнению большинства аналитиков. Если брать за основу такой сценарий, то перспективы у бумаг «Вымпелкома» огромные. Но Михаил Фридман все-таки удачливый инвестор, а не надуватель пузырей, и славится тем, что покупает дешево, а продает дорого. А не наоборот.

 

Частная дума Олега Анисимова — ЧАСТНАЯ ДУМА — №03 (238) 21 января — 27 января 2008 — Архив — Финанс.

Merrill Lynch рассчитывает покрыть свои гигантские убытки, в том числе за счет работы в России. 22 января официально российский офис открывает сам Джон Тейн, председатель совета директоров и CEO Merrill Lynch (ML).
ПЛОХИЕ НОВОСТИ ОТ КРУПНЕЙШИХ АМЕРИКАНСКИХ БАНКОВ ЛЕГКО ПРОГНОЗИРОВАЛИСЬ, НО ВСЕ РАВНО ЗАСТАЛИ ВРАСПЛОХ ИНВЕСТОРОВ И СПЕКУЛЯНТОВ В РОССИИ

Merrill Lynch рассчитывает покрыть свои гигантские убытки, в том числе за счет работы в России. 22 января официально российский офис открывает сам Джон Тейн, председатель совета директоров и CEO Merrill Lynch (ML). Этот менеджер вступил в должность в прошлом году, когда стало известно о проблемах инвестбанка с деривативами, связанными с ипотечными долгами в США.

Цепочка неплатежей обесценила эти деривативы и привела к огромным убыткам. Но масштаб потерь был неясен вплоть до 17 января, когда ML обнародовал свою отчетность по итогам года. Годовой убыток составил $8,6 млрд. За два последних квартала банку пришлось списать активы на $19,4 млрд. Обеспеченные долговые обязательства (collateralized debt obligations; CDO) скаламбурили, оказавшись необеспеченными. Впрочем, акционерам ML не до шуток: только за один день, когда публиковалась отчетность, бумаги потеряли 10%. В целом за год они стали беднее примерно вдвое. Как и совладельцы Citigroup, также объявившей о рекордных списаниях. Чуть раньше – 15 января.

То, что крупнейшие банки в середине января не порадуют годовыми результатами, догадывались многие. Кроме того, в конце года американская статистика явно показывала, что рецессия в экономике уже началась. Однако удивляет позиция инвесторов на российском рынке. После праздников они принялись разгонять акции вверх. Бумаги «Газпрома» во вторник установили исторический рекорд, совсем немного не дотянув до високосной отметки в 366 рублей. Акции Сбербанка также стали подбираться к историческим максимумам. Немудрено в таких условиях, что и индекс РТС едва не обновил рекорд, показанный 12 декабря 2007 года (2360 пунктов). Индикатор достигал 2345 пунктов. Однако плохие новости прогнозируемо обвалили акции. Бумаги «Газпрома», например, «ушли» к 325 рублям (минус 11%). Аналогичное падение испытал «Норильский никель». И так далее.

Тезис о том, что на время финансовых неурядиц в развитом мире Россия сможет быть тихой гаванью для инвесторов, опять подвергся сомнению. Может быть, в долгосрочной перспективе так оно и будет, но на яркие негативные новости Россия реагирует обвалами, причем более существенными, чем в тех же США. Инвесторы и спекулянты еще раз убедились в том, что иностранные инвесторы – птицы пугливые.

Чуть что – готовы продавать активы на 20% дешевле, чем совсем недавно покупали. Пример? «Вымпелком», о дороговизне которого я писал неделю назад. Тогда АДР стоила $42. По итогам торгов 17 января – уже $33. Минус 21,5%. Или как объяснить такой факт: в начале мая 2006 года акции «Лукойла» стоили почти 2600 рублей, а теперь около 1900 рублей. Минус 27%. Но ведь нефть за этот период показала рост примерно на 30%! Возможно, подобные нестыковки объясняются тем, что и в «Вымпелкоме», и в «Лукойле» доля иностранных инвесторов традиционно высока.

 

Частная дума Олега Анисимова — ЧАСТНАЯ ДУМА — №04 (239) 28 января — 03 февраля 2008 — Архив — Финанс.

Будет ли дефолт? Будет ли деноминация? Как на России отразится мировая нестабильность?
КО МНЕ ПОСТОЯННО ОБРАЩАЮТСЯ С РАЗНОГО РОДА ЭКОНОМИЧЕСКИМИ ВОПРОСАМИ. НАДО ЛИ ПОКУПАТЬ АКЦИИ? ГДЕ СДЕЛАТЬ ВКЛАД? ДОВЕРЯТЬ ЛИ ПИФАМ?

Но в январе 2008 года изменилось количество и качество вопросов. Теперь спрашивают чаще и на более масштабные темы. Вот эти вопросы с ответами.

Будет ли дефолт? Это самый глупый вопрос (никого не хочу обидеть). Как правило, в реальности спрашивающего интересует не способность государства расплатиться по обязательствам, а что-то другое, чаще всего курс рубля к доллару. В 1998 году девальвация в России сопровождалась дефолтом и многие не усекли разницу. Поэтому ответ мой состоит из двух частей. Дефолта, говорю, не будет, потому что доходы и резервы государства беспрецедентно высоки, а долгов стало принципиально меньше. А вот некоторая девальвация возможна. Реальный курс рубля за последние пять лет раза в два укрепился. То есть за один доллар в России можно купить вдвое меньше, чем раньше, учитывая разницу в номинальных курсах и рублевую инфляцию. Если правительство и ЦБ почувствуют, что промышленности при таком курсообразовании станет туго, могут ослабить рубль. Впрочем, укреплением рубля денежные власти привыкли бороться с инфляцией. И эффект есть. По крайней мере, импорт точно дешевеет. Ожидать в этой связи серьезных движений курса рубля я бы не стал.

Будет ли деноминация? Вопрос чуть поумнее. Правда, в банковской среде его обсуждают на полном серьезе. В России возможно все, и умом нас не понять, но все же более глупое чиновничье решение, чем деноминация, можно придумать с трудом. Обмен денег – мероприятие дорогостоящее, и чтобы решиться на него, нужны серьезные предпосылки. Но их нет. Наличные деньги в огромных количествах уже никто не держит, а кто и держал, тот на волне слухов догадался обратить их в относительно вечные ценности. Конфискационного эффекта деноминацией не добиться. Состояние бумажной денежной массы нормальное. В отличие от китайских или египетских коллег чиновники Банка России исправно заменяют непригодные купюры в обращении новыми. Проблем с номиналом денег тоже нет – доллар стоит 24,5 рубля, или 106 иен; у японцев в четыре раза больше резонов провести деноминацию, но они воздерживаются. Да и нет у нас комплекса неполноценности, как у латышей, которые сделали так, чтобы один лат стоил гораздо больше одного доллара.

Как на России отразится мировая нестабильность? Это самый умный из вопросов, поэтому коротко не ответишь. Будем отвечать длинно. В этом номере мы публикуем репортаж автора из США о местных настроениях (стр. 34) и пишем о том, что инициированный Штатами биотопливный бум резко увеличивает цены на продовольствие (стр. 28). Есть и влияние на Россию. Банки стали отказывать гражданам, допускавшим ранее всего одну просрочку (стр. 42), а российские акции потеряли более 15% своей стоимости (стр. 50). Некоторые из них могут потерять еще 50%, считают самые пессимистичные аналитики (стр. 15).

 

Частная дума Олега Анисимова — ЧАСТНАЯ ДУМА — №05 (240) 04 февраля — 10 февраля 2008 — Архив — Финанс.

Разговоры о денежной реформе настолько распространились в обществе, что мы уже третий раз подряд пишем об этой надуманной проблеме.
ЯНВАРСКИЕ СЛУХИ О ДЕНОМИНАЦИИ ЗАСТАВИЛИ ЛЮДЕЙ ДЕЛАТЬ ДОРОГИЕ ПОКУПКИ И БАНКОВСКИЕ ВКЛАДЫ. ОЖИДАНИЕ КРИЗИСА – В ГЕНАХ РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА

Разговоры о денежной реформе настолько распространились в обществе, что мы уже третий раз подряд пишем об этой надуманной проблеме. Деноминации не будет. Нет ни одной причины для проведения деноминации, но масса доводов против. В прошлом номере мы о них писали. Кратко повторим. Конфискационного эффекта не достичь, потому что мало кто держит наличные рубли в огромных количествах. Состояние бумажной денежной массы очень хорошее. Проблем со счетом денег нет. Как, допустим, это было в Венгрии, где в 1946 году доллар стоил 3 октильона форинтов (октильон – это единица с 22 нулями).

Кроме того, почти все забыли, что 18 октября 2007 года в ходе прямой линии с населением Владимир Путин без запинок сказал, что денежная реформа не планируется. А 17 января аналогичное заявление сделал первый заместитель председателя ЦБ Георгий Лунтовский.

Наконец, на прошлой неделе ЦБ сообщил, что будет увеличивать количество десятирублевых монет в обращении. Какие еще могут быть доказательства отсутствия планов проводить денежную реформу?

Существует версия, что слухи о деноминации специально запустили власти, чтобы, в частности, помочь банкам, испытывающим проблемы с ликвидностью. Якобы население положит деньги на депозиты, чем поможет банкам. Такой эффект действительно происходит: от запасов наличности народ предпочитал в январе избавляться, делая вклады, ускоряя принятие решений о покупке недвижимости или транспорта и т. д. В январе, кстати, снизился спрос и на обналичку. Тариф упал с 10% до 7% (а перед Новым годом отдельные сделки проходили и под 17%).

Но не думаю, что слухи стали результатом интеллектуальных усилий ЦБ или спецслужб. Во-первых, слишком это тонко для российской власти, которая привыкла действовать топорно, а чаще – вообще бездействовать. Во-вторых, никому не нужно ради небольшой помощи банкам дестабилизировать ситуацию перед выборами. Резкий рост цен на продовольственные товары и так вызвал негативную реакцию в обществе, а тут еще денежная реформа.

Таким образом, слухи самогенерировались. Что-то вроде «памяти мышц». Финансовые неурядицы в мире, всплеск инфляции и кризис ликвидности естественным образом встревожили людей. Рядом с экономическими кризисами в российской истории, как правило, стояли разного рода денежные реформы, в ходе которых граждане часто оказывались обмануты. Коллективное бессознательное «додумало» деноминацию безо всякой «помощи» со стороны.

А ведь прошло почти десять лет со времени последнего кризиса в России – девальвации и дефолта, которым по стечению обстоятельств предшествовала нейтральная (без потерь у граждан) деноминация. Казалось бы, тревога должна уйти. Но людям не забыть те потрясения. Страх перед «кризисом» будет жить в них всегда, в отличие от нового поколения. Люди, которые в 1998 году еще учились в школе, на нынешние слухи о деноминации/дефолте не реагировали. Причина одна: они на себе ни разу не чувствовали, «каково это».

Частная дума Олега Анисимова — ЧАСТНАЯ ДУМА — №06 (241) 11 февраля — 17 февраля 2008 — Архив — Финанс.

ИНВЕСТИЦИОННЫЕ БАНКИ УЖЕ ВНЕДРИЛИ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИЙ ПРИНЦИП «КАЖДОМУ ПО ТРУДУ». ОСТАЛЬНОМУ БИЗНЕСУ ПРИДЕТСЯ ПОСЛЕДОВАТЬ ИХ ПРИМЕРУ

8 февраля Владимир Путин эмоционально назвал главной проблемой экономики ее «крайнюю неэффективность» и тут же расшифровал, что имеет в виду: «Производительность труда остается чрезвычайно низкой». С этим не поспоришь.

У низкой производительности две причины. Первая – компании недостаточно технологичны, поэтому для производства товаров и услуг труда требуется больше. Вторая причина — низкое качество менеджмента и персонала. Либо работники в силу своих тактико-технических характеристик не в состоянии результативно работать, либо их не могут заставить слабые управленцы.

Помимо отношения россиян к делам («Работа – не волк») низкая производительность идет от ситуации на рынке труда. Мои знакомые руководители из самых разных отраслей просто стонут от нехватки нормальных – даже не выдающихся – сотрудников. Хорошим тоном стали неснимаемые объявления о поиске кадров. После вузов люди приходят даже без теоретических знаний, но зато с огромными амбициями. Толкового секретаря на $1000 в Москве уже найти проблематично. В таких условиях даже слабый специалист с легкостью находит работу, и стимулов к профессиональному росту у него мало.

Сейчас еще благоприятное время с точки зрения демографии: в трудовой возраст входят люди, появившиеся на свет в середине 80-х годов, когда рождаемость была на высоте. Но с каждым годом пополнять рынок труда будет меньше молодых работников. 22-летних россиян сейчас 2,5 млн человек, 17-летних – 1,8 млн, а 11-летних, например, 1,3 млн.

Так что призыв Владимира Путина увеличить эффективность экономики аж вчетверо к 2020 году выглядит не задачей, а просто условием для развития. Ведь как раз к этому году на рынок труда выйдут те, кому сейчас 11. У государства рычагов тут не много, на конкурентных рынках в росте эффективности заинтересован бизнес. Но модель капитализма у нас государственно-чебольная, а на дворе бум, поэтому желания увеличивать производительность у огромного куска экономики нет. Небольшое сокращение издержек – это не то, что способно «взбодрить» бизнес, действующий в условиях низкой конкуренции.

Обычные частные компании в этой среде должны быть эффективны вдвойне. Но и в них производительность низкая. Сплошь и рядом вижу раздутые штаты, одинаковые должности у абсолютно разных по трудовому вкладу людей и т. д. Экономика положит такой ситуации конец. В авангарде – циничный инвестбанковский бизнес. Руководителей там волнует лишь результат в виде заработанных для компании денег, и они щедро делятся с теми, кто приносит этот результат. Тебе 25 лет и ты хочешь получать $1 млн? Никаких проблем, принеси компании $2 млн и получи половину. Если сотрудник не приносит денег, с ним очень быстро прощаются.

«Каждому по труду» – гениальный принцип, который при социализме декларировался, но не работал. Российскому бизнесу пора уже начать следовать этому правилу.

 

Частная дума Олега Анисимова — ЧАСТНАЯ ДУМА — №07 (242) 18 февраля — 24 февраля 2008 — Архив — Финанс.

ИТОГ ПУТИНСКОЙ ВОСЬМИЛЕТКИ: ПОЛИТИЧЕСКИ НЕЙТРАЛЬНЫЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛИ С ВИДИМОЙ ЛЕГКОСТЬЮ СКОЛОТИЛИ ОГРОМНЫЕ КАПИТАЛЫ

9 августа 1999 года Борис Ельцин уволил Сергея Степашина и объявил новым премьер-министром Владимира Путина. Тогда в России долларовых миллиардеров можно было посчитать на пальцах одной руки. Теперь их чуть больше сотни. По этому показателю мы вышли на твердое второе место после США.

Стало штампом, что Владимир Путин «равноудалил» миллиардеров. С одной стороны, это действительно так. Подменять собой власть они уже не пытаются. С другой – Михаил Ходорковский «равноудалился» в Краснокаменск, а Олег Дерипаска – на первую строчку рейтинга 500 миллиардеров журнала «Финанс.». Борис Березовский и Роман Абрамович в пространстве переместились одинаково – в Лондон, но качественная разница весьма существенна.

Елена Батурина стала долларовым миллиардером именно в путинские времена – кто мог бы подумать об этом в 1999 году, когда Владимир Путин был рекрутирован именно для противостояния альянсу Юрия Лужкова – Евгения Примакова. Сулейману Керимову режим дозволил богатеть на акциях Сбербанка за счет кредитов самого Сбербанка. Михаил Фридман воевал и с иностранными инвесторами, и с питерскими связистами. При такой свободе нравов старые друзья президента просто обязаны были не упустить свои шансы. Фирма Геннадия Тимченко Gunvor взяла под контроль посреднические операции по продаже российских энергоносителей за рубеж, а Юрий Ковальчук наложил руку на финансовые структуры «Газпрома» и стратегические медиаактивы. Первый – гражданин Швейцарии, поэтому в нашем списке его нет, а второй обосновался на 295 месте.

Процесс шел на фоне народной убежденности в том, что Владимир Путин проводит антиолигархическую политику. Браво кремлевским пропагандистам! Но меня удивляет тот факт, что Владимир Путин ни разу жестко не призвал бизнес к благотворительности в серьезных масштабах. Учитывая силу президентского слова, а также сомнительность происхождения крупных капиталов, можно не сомневаться: отклик получился бы колоссальным. Удивительно, но в стране с таким числом миллиардеров до сих пор умирают дети из-за нехватки относительно небольших денег на лечение. Предприниматели, конечно, тратят деньги на добрые дела, но мало и вяло. Сотни миллионов долларов идут на спорт, а не на острые социальные проблемы, а зачастую за благотворительность выдаются скрытые производственные издержки.

Один французский журналист допытывался у меня: почему русские миллиардеры не возвращают долг стране, которая дала им такое богатство. Я отвечал про отсутствие свободных ресурсов (все богатство находится в активах, и не всегда вытащишь живые деньги), а также стыда, совести и окрика Владимира Путина. «Они что, с ума сошли? Народ же их разорвет на куски», – так реагировал журналист.

Надеюсь, до такого сценария не дойдет. Но глас народа должен богатых насторожить. По данным Левада-центра, с уважением к «людям, разбогатевшим за последние 10–15 лет», относятся 10% опрошенных. С раздражением – 19%. В 2003 году и тех и других было по 14%.

Частная дума Олега Анисимова — ЧАСТНАЯ ДУМА — №08 (243) 25 февраля — 2 марта 2008 — Архив — Финанс.

ИНФЛЯЦИЯ В РОССИИ ЗАВИСИТ НЕ ТОЛЬКО ОТ ДЕНЕЖНОЙ МАССЫ ИЛИ КОНЪЮНКТУРЫ МИРОВОГО РЫНКА. РОСТ ПОТРЕБИТЕЛЬСКИХ ЦЕН – ПРЯМОЕ СЛЕДСТВИЕ КОРРУПЦИИ

В России создана «межведомственная рабочая группа по подготовке программы по снижению темпов роста потребительских цен». Я, честно говоря, наивно полагал, что весь состав правительства – это и есть такая рабочая группа. По определению. Но чиновникам понадобилась еще одна бюрократическая структура. В группу вошли шесть федеральных министров, председатель ЦБ Сергей Игнатьев, руководитель ФСФР Владимир Миловидов и еще семь чиновников. Возглавляет группу Алексей Кудрин, хотя мне, например, кажется странным, почему не Виктор Зубков. Человек, проработавший десятки лет в сельском хозяйстве, налоговых органах и финансовой разведке, априори должен иметь дельные предложения по ограничению роста цен. Но умом правительство не понять. Колонка короткая, поэтому напишу только о трех действиях, которые обычно не фигурируют в списках антиинфляционных мер, но способны, на мой взгляд, дать серьезные результаты. Авось пригодятся.

Мера № 1. Президент России произносит специальную антикоррупционную речь. Он призывает граждан и бизнес не платить взятки чиновникам, плату за «крышевание» и т. д. Говорит, куда именно обращаться в таких случаях. Ровно так же руководитель компании просит партнеров, чтоб сообщали, если его менеджеры вымогают откаты. В противном случае партнеры думают, что откаты одобряются на самом верху. И платят.

Одно такое заявление серьезно охладит пыл коррупционеров и готовность бизнеса «ложиться» под чиновников. Следовательно, сократятся издержки, которые предприниматели несут неофициально, но включают в цену товаров и услуг.

Мера № 2. Сократить сотни тысяч чиновников. Более чем на полмиллиона человек вырос бюрократический аппарат за время правления Владимира Путина. Эффективность его «работы» крайне низка, зато прожорливость впечатляет. Эта мера не только снизит коррупцию, но и улучшит ситуацию на рынке труда. Высвободится не самый плохой ресурс – бизнес всегда с удовольствием брал людей, имеющих опыт государственной службы. В одном Центральном банке работают более 70 тыс. человек. Эксперты полагают, что половину можно и сократить за счет развития технологий. 35 тыс. человек с легкостью найдут себя в коммерческих банках. Там, конечно, работать надо, но ничего, привыкнут.

Таким образом, конкуренция на рынке труда увеличится, зарплаты перестанут расти, а именно они зачастую превалируют в себестоимости продукции.

Мера № 3. Добиться замораживания или даже небольшого понижения цен на бензин путем гибкого регулирования акцизных ставок. Государству лишние доходы сейчас не нужны, а вот рост топливных издержек в производстве и торговле необходимо остановить. Когда дорожает бензин, предприниматели склонны повышать цены на продукцию. Если они будут знать, что издержки заморожены, это давление исчезнет.

Частная дума Олега Анисимова — ЧАСТНАЯ ДУМА — №09 (244) 03 марта — 09 марта 2008 — Архив — Финанс.

ПО ПРОШЕСТВИИ ВРЕМЕНИ ХОД ЛЮБЫХ СОБЫТИЙ ПРЕКРАСНО ОБЪЯСНИМ ЛОГИЧЕСКИ. НО ПОЛЬЗУ МОЖНО ИЗВЛЕЧЬ, ЛИШЬ ЗАРАНЕЕ ПРОЧУВСТВОВАВ ЭТУ ЛОГИКУ

Ровно пять лет назад, 3 марта 2003 года, вышел первый номер журнала «Финанс.». Сегодня тот номер послужит машиной времени, которая даст мне возможность сравнить: как было тогда и что мы имеем сейчас. Итак, обложка. Нервный Сергей Игнатьев и рядом вопрос: «Доллар обвалится?». В тексте – уверенные рассуждения и утвердительный ответ.

Американская денежная единица тогда стоила 31,5 рубля, теперь – около 24,5 рубля. Минус 22% за пять лет. Казалось бы немного. Если не принимать во внимание высокую инфляцию в России и низкую – в Америке. У нас цены росли в несколько раз быстрее, а поэтому падение доллара по отношению к корзине товаров и услуг в России оказалось просто пикирующим.

Так или иначе человек, внимательно прочитавший главную тему номера, мог принять абсолютно осознанное и правильное решение в управлении своими деньгами – например, кредиты взять в долларах, а вклады, наоборот, сделать в рублях.

В марте 2003 года вообще было много правильных финансовых решений, благо почти любые активы стоили дешево. Во-первых, акции, за исключением «Юкоса», о котором ниже. Индекс РТС «весил» меньше 400 пунктов, теперь – более 2000. Во?вторых, любое сырье, но для игры на сырьевых ценах требуется серьезная квалификация. В?третьих, недвижимость. Пять лет назад Москва даже в страшных снах не видела цены в $5000 за метр. Взлет 2005–2006 годов был впереди.

Пять лет назад банки платили по вкладам до 17–18% годовых. Сейчас, конечно, меньше, но не принципиально. В результате кризиса ликвидности ставки в некоторых местах повысились до 14–15% годовых, правда, как правило, по самым длинным депозитам и для больших сумм. Так что в свете борьбы с инфляцией банковские вклады имеют все шансы порадовать вас не только сохранением, но и ростом сбережений.

Листаю дальше. Интервью Михаила Ходорковского. Председатель правления и главный совладелец «Юкоса» говорил о том, что в результате возможной иракской войны (которая через несколько недель началась) цены сильно не вырастут, а потом и вовсе «могут опуститься до $16 за баррель и восстановятся до приемлемой отметки (скажем, $18) лишь к началу 2006 года». Что было причиной такого чудовищного заблуждения? Профессиональный пессимизм (хуже перспективы отрасли – ниже налоги) или потеря реальности? Возможно второе: в 2003 году Михаил Ходорковский еще два раза жестоко ошибся. Сначала его структуры начали финансировать сразу три оппозиционные партии. Затем, после ареста его друга Платона Лебедева, глава «Юкоса» продолжил конфронтацию с властью, из-за чего уже осенью и сам попал на нары. А что было потом, мы все прекрасно помним.

Читайте этот номер внимательно, чтобы 3 марта 2013 года не пожалеть об упущенных возможностях. Надеюсь, к этому времени все, кто сидит за неуплату налогов, окажутся на свободе. Ведь пять лет назад это и преступлением мало кто считал. Так, обычное дело.

 

Частная дума Олега Анисимова — ЧАСТНАЯ ДУМА — №10 (245) 10 марта — 16 марта 2008 — Архив — Финанс.

У ИНОСТРАННЫХ БАНКОВ СТЕРЕОТИП: ВЫХОДИТЬ НА РОССИЙСКИЙ РЫНОК НАДО ПУТЕМ ПОКУПКИ МЕСТНОГО ИГРОКА. НАШИ ЦЕНУ ЗАДИРАЮТ «КАК НАДО»

Британский Barclays приобрел Экспобанк, № 78 в рейтинге «Ф.», за $745 млн. Цена соответствует коэффициенту в четыре собственных капитала. Теперь вопрос на засыпку: смог бы Barclays за пару лет создать в России нечто большее? Думаю, да. Если те же деньги пустить на развитие бизнеса с нуля.

Обычно иностранцев прельщает широкая сеть. Экспобанк предпочитал развивать ее путем создания кредитно-кассовых и операционных офисов, которых насчитывается 27 штук. Только в Петербурге и Чебоксарах у банка есть полноценные филиалы. Есть еще шесть отделений в богатой Москве, что, безусловно, большой плюс для Barclays.

Ну и немалую роль, видимо, сыграла фантастическая сеть банкоматов. В декабре «Ф.» публиковал соответствующий рейтинг; в нем Экспобанк занял 18-е место с показателем 520 кэш-машин, обогнав гораздо более мощные кредитные организации, такие как МДМ-банк, Номос-банк, МБРР, «Траст» и другие.

Розничная инфраструктура у Экспобанка весьма серьезна. Однако ее эффективность вызывает вопросы. Масштабы работы с населением, мягко говоря, не впечатляют. Судите сами. В 2007 году банковская система активно наращивала розничный бизнес. 263 из 400 крупнейших банков России продемонстрировали прирост средств частных лиц в 25% и более. 59 банков более чем вдвое увеличили эту строку пассивов.

В кредитовании граждан налицо еще более серьезный рост. 104 банка как минимум вдвое утяжелили соответствующие портфели. Удивительно, но у Экспобанка мы видим падение по обоим показателям. На 1 января 2008 года в банке было всего 4,77 млрд рублей, принадлежащих гражданам. Падение на 16% за 2007 год.

Кредитный розничный портфель еще скромнее – 2,47 млрд руб. Он ужался на 12% несмотря на то, что у Экспобанка действует весьма конкуренто-способная ипотечная программа: 10-летний кредит в долларах под покупку жилья на вторичном рынке сейчас можно получить под 9,25% годовых. По крайней мере, так написано на сайте. На этом фоне уменьшение розничного бизнеса сюрреалистично.

Возможно, только западный собственник способен изменить ситуацию. Посмотрим на шаги Barclays. Что точно сделают англичане – скорректируют корпоративную культуру, позволяющую банку дарить партнерам на Новый год календарь, на котором изображены полуголые сотрудницы. Девушки, конечно, симпатичные, но если такой календарь выпустит какой-нибудь иностранный банк, его, безусловно, заклюет общественность. Это будет воспринято как дискриминация по половому признаку: мол, кроме округлостей, женщинам показать нечего.

Так что Barclays повезло: календарь не на его совести.

Частная дума Олега Анисимова — ЧАСТНАЯ ДУМА — №11 (246) 17 марта — 23 марта 2008 — Архив — Финанс.

СЕГОДНЯ ПРЕДСТАВЛЯЮ ЕЖЕГОДНЫЙ АТТРАКЦИОН: ВО ЧТО ПРЕВРАТИЛИСЬ $5000 ОБРАЗЦА 1 ЯНВАРЯ 2003 ГОДА. В РОССИИ, ЗА ПЯТЬ С НЕБОЛЬШИМ ЛЕТ

Обесценение доллара шло по двум фронтам. Первый – падение номинального курса к рублю. Второй – ослабление американской валюты по отношению к российской корзине товаров и услуг. Сначала подсчет по первому фронту. $5000 по курсу ЦБ на начало 2003 года (31,78 рубля) соответствовали 158,9 тыс. рублей. 11 марта 2008-го официальный курс – 23,83. За нашу сумму в американской валюте можно было получить всего-то 119,15 тыс. рублей. То есть номинальный курс рубля стал на 25% меньше. Чувствуете разницу? Но это далеко не все. Теперь второй фронт. Главный и невидимый. Инфляционный. 2003 год – 12%. 2004?й – 11,7%. 2005-й – 10,9%. 2006?й – 9%. 2007?й – 11,9%. И довесок в виде роста цен с начала 2008 года на 3,8%. С учетом сложных процентов получается, что цены за 62 с небольшим месяца в России выросли на 75,6%. Предположим, что некий средний условный товар (у. т.), который завязан на потребительскую корзину Росстата, стоил в начале 2003 года 100 рублей. На $5000 вы могли купить 1589 единиц этого у. т. Теперь товар с учетом инфляции стоит уже 175,6 рубля. И на аналогичную долларовую сумму вы приобретете только 678 единиц у. т. В предыдущей публикации в начале апреля 2007 года было существенно больше: 831. Но цены, как мы помним, в последние двенадцать месяцев разбушевались не на шутку. И доллар упал значительно.

1589 против 678. Что означают эти цифры на практике? На $5000 теперь можно купить на 58% меньше, чем в начале анализируемого периода. Оплата тех же самых 1589 у. т. потребует уже 279 тыс. рублей. Или $11709. Другими словами, для поддержки аналогичного уровня потребления заработная плата, если она фиксирована в долларах, должна была вырасти в 2,34 раза.

Посмотрим с другой стороны. Нынешние $5000 соответствуют $2136 в ценах начала 2003 года. Возник удивительный дисбаланс. Долларовая инфляция в России оказалась выше рублевой, хотя показатели роста цен в США и процентные ставки находились на весьма скромном уровне. Именно поэтому москвичи, приезжающие в США, удивляются низким ценам.

Ползучее обесценение незаметно на малых отрезках времени, но очень сильно бьет по карману «в перспективе». Очевидно, что процесс выгоден США, потому что богатство, хранимое в долларах иностранными государствами, фирмами или гражданами, в реальности уменьшается. Хотя номинальный прирост и усыпляет бдительность держателей долларовых активов. Но лучше обладать $1000 при цене на золото в $200 за тройскую унцию, чем $3000, когда золото уже стоит $1000. Сырьевая девальвация доллара – другая сторона медали. О ней – в другой раз.

Думаю, что реальное обесценение доллара продолжится, а вот падение номинального курса к рублю вполне может остановиться, если финансовые власти, контролируемые Алексеем Кудриным, осознают: каждые 10 копеек, на которые дешевеет доллар, в перспективе ведут к серьезному росту импорта, а следовательно, страдают российские производители.

 

Частная дума Олега Анисимова — ЧАСТНАЯ ДУМА — №12 (247) 24 марта — 30 марта 2008 — Архив — Финанс.

СТАРБАНК И «КАПИТАЛ КРЕДИТ» ПРЕДЛОЖИЛИ РЕВОЛЮЦИОННЫЕ УСЛОВИЯ ПО ВКЛАДАМ ДЛЯ ЧАСТНЫХ ЛИЦ. СТАВКА РАВНА 13% ГОДОВЫХ. И НЕ ЗАВИСИТ ОТ СРОКА
У Старбанка такой процент действует по депозитам от 29 до 365 дней, «Капитал Кредит» ограничивает минимальный срок тремя месяцами.

Раньше такого явления не наблюдалось, и логика банкиров в целом понятна. Вклад на короткий срок – менее привлекательный пассив, поэтому платить за него следует меньше. Согласен. Но насколько меньше? Почему так велика разница между трехмесячными и годовыми ставками в абсолютном большинстве банков?

Банк ВТБ24, например, по вкладу до 100 тыс. рублей на 181–270 дней заплатит вам 7,15% годовых. Это немного, но гораздо больше, чем принесет депозит в том же банке на 91–180 дней – смешные 4,5% годовых. При инфляции в 11,9%. Не хочется думать, что это от жадности. Видимо, таким образом снижается спрос на короткие вклады, требующие абсолютно тех же трудозатрат, что и долгосрочные. Но надо быть готовым, что клиент, которому не понравятся ставки, может и не вернуться, когда появятся более «длинные» деньги.

Впрочем, тактика ВТБ24 в области вкладов понятна: проценты по ним примерно соответствуют сбербанковским, как правило, немного опережая их. А Сбербанк крайне прижимист: 4,25% – по месячному вкладу, 4,5% – по трехмесячному. Да и максимальные ставки в «Сбере» далеки от рекордов. Двухлетний депозит без права пополнения и досрочного снятия части денег принесет всего от 8,75% до 9,5% годовых. На 4–5 процентных пункта меньше, чем у самых щедрых конкурентов. И это после повышения, которое президент банка Герман Греф санкционировал с 17 марта.

Но отношение граждан к Сбербанку начинает меняться. По крайней мере, в начале года приток сбережений в банк замедлился. Видимо, некоторые вкладчики осознали, что просто недополучают проценты.

Впрочем, до всеобщего понимания нам еще далеко. С удивлением обнаружил, что даже финансисты, которые есть среди постоянных читателей моего блога (oleg-anisimov.livejournal.com), имеют весьма смутное представление о том, как действует государственная система страхования вкладов. В частности, не в курсе, что в страховую сумму включаются проценты по вкладу на дату отзыва лицензии у кредитной организации. В рамках, разумеется, общих ограничений по выплате одному человеку (до 400 тыс. рублей).

Сбербанк же, как единственный банк, который посещают большинство россиян, не заинтересован в объяснении тонкостей системы страхования. Клиенты и так подспудно знают, что некие государственные гарантии там есть. Если они поймут, что по вкладам до 100 тыс. рублей (а абсолютное большинство людей укладываются в эту сумму) гарантии «Сбера» ровно такие же, как у любого банка, имеющего право на прием денег населения, крупнейшему банку не избежать стагнации депозитного портфеля. Ведь ставки у конкурентов куда выше.

 

Частная дума Олега Анисимова — ЧАСТНАЯ ДУМА — №13 (248) 31 марта — 06 апреля 2008 — Архив — Финанс.

МОЖЕТ ЛИ НАСТОЯЩИЙ ИНВЕСТИЦИОННЫЙ БАНК РАБОТАТЬ В РАМКАХ ГОСУДАРСТВЕННОЙ СОБСТВЕННОСТИ? ВТБ РЕШИЛ ВЫЯСНИТЬ НА СОБСТВЕННОЙ ШКУРЕ

Инвестбанк – чувствительный механизм. Профессионалы даже говорят, что он способен эффективно работать только в форме партнерства, как, например, западные аудиторско-консалтинговые группы. То есть мотивировать ценные кадры может лишь участие в прибыли и капитале. В противном случае конструкция не устойчива: конкуренты задавят. Есть, конечно, на Западе крупные инвестиционные банки, существующие в форме публичных компаний, но и там акционерная собственность стимулирует менеджмент к свершениям. Впрочем, это происходит не всегда, как показывают последние события на мировом финансовом рынке (крах Bear Stearns, десятки миллиардов долларов убытков у других игроков). Но может ли полноценный инвестбанк быть, по сути, государственным учреждением?

Ответ на этот вопрос мы получим через несколько лет. Пока же президент ВТБ Андрей Костин обнародовал планы. Вторая по величине финансовая структура страны за два года в создание инвестиционного бизнеса вложит $500 млн. Это в несколько раз меньше, чем хотели получить акционеры «Тройки Диалог» и «Ренессанс Капитала» – именно эти структуры поначалу собирался приобрести ВТБ. «По оптимистичному сценарию, уже на второй год бизнес может выйти на окупаемость, по пессимистичному – на третий», – говорит Андрей Костин. В банк «ВТБ-инвест» планируется трудоустроить 400 человек, причем 150 должны быть набраны в первый год работы (подробнее – стр. 68) Андрей Костин не уточнил, включают ли в подсчет технический персонал, но в любом случае рынок оживился, ведь число профессионалов вряд ли превышает 1000. Конкуренты напряглись, ожидая переманивания сотрудников, которые, напротив, начали смотреть в сторону нового игрока.

Костяк команды уже начал формироваться. ВТБ не стал собирать его по крупицам, а воспользовался услугами Deutsche Bank, первый зампред которого Юрий Соловьев возглавил «ВТБ-инвест». «В инвестиционно-банковском, посредническом бизнесе ничего, кроме людей, не существует», – говорит фигурант публикуемого в этом номере журнала «Финанс.» списка 33 успешных молодых людей Алексей Яковицкий. Когда мы брали у него интервью (развернутые беседы со всеми участниками списка вы найдете по адресу www.finansmag.ru/33p), он был руководителем аналитического департамента Deutsche Bank. В апреле же станет одним из руководителей проекта «ВТБ-инвест», куда уходит с рядом аналитиков. Очевидно, что предложение, сделанное команде Deutsche Bank, оказалось весьма заманчивым. Менее чем на 50-процентную прибавку в доходах люди в таких случаях редко соглашаются.

В 2008 году мощный инвестбанк собирается создать и контролируемый государством Сбербанк. План его президента Германа Грефа вряд ли будет менее амбициозным. В связи с этим профессионалы вновь потирают руки – налицо еще один фактор их обогащения. Может быть, государству легче сразу создать единое Министерство инвестиционного банкинга? Чтобы не переплачивать алчным инвестбанкирам…

Частная дума Олега Анисимова — ЧАСТНАЯ ДУМА — №14 (249) 07 апреля — 13 апреля 2008 — Архив — Финанс.

КОМПАНИИ, ЖЕЛАЮЩИЕ РАЗМЫТЬ ДОЛЮ МЕЛКИХ АКЦИОНЕРОВ, ДЕЛАЮТ ЭТО ПРИ ПОПУСТИТЕЛЬСТВЕ ФЕДЕРАЛЬНОЙ СЛУЖБЫ ПО ФИНАНСОВЫМ РЫНКАМ

С незапамятных времен я выступаю очень мелким акционером петербургской компании «Пластполимер». Регулярно от нее приходят приглашения на собрания, на которые я, конечно, не езжу. Некогда. Последнее письмо от «Пластполимера» получил в этом году, но дел было много, поэтому добрался до него только в начале апреля. Выяснил: долю мою размывают в пять раз. Оказывается, 10 января региональное отделение Федеральной службы по финансовым рынкам (ФСФР) в СЗФО зарегистрировало новую эмиссию, состоящую из 16,46 млн акций. И со 2 февраля по 22 марта можно было поучаствовать в размещении этих бумаг по номиналу – 11 рублей. Чего я не сделал, как и абсолютное большинство из более чем 1900 акционеров компании. «Пластполимер» сообщил, что реализовал 13,6 млн акций или 86% новой эмиссии. Это значит, что доля миноритариев, не купивших бумаги, сократится с 14% до 2,8%. Крупнейшие же совладельцы, конечно, своим правом воспользовались. 13,3 млн бумаг купили семь акционеров. Назову всех: ООО «Капитал-Профит» (7,22 млн), ЗАО «Петро Мир» (2,14), ООО «Аспо» (0,51), ООО «Альба-Капитал» (1,42), ЗАО «АМК Консалтинговая группа» (1,2), Владимир Пратусевич (0,41), Дмитрий Невельский (0,4).

Разные названия фирм-акционеров не должны запутывать. Большинство в совете директоров составляют люди, имеющие отношение к холдингу «Петро Мир». На сайте «Пластполимера» прямо сказано, что он входит в одноименную группу. 100% акций в ЗАО «Петро Мир» принадлежит авторитетному предпринимателю Михаилу Мирилашвили – об этом можно узнать из проспекта эмиссии. Бизнесмен сейчас отбывает восьмилетний срок за организацию похищения двух граждан (впоследствии убитых – в этом Михаил Мирилашвили признан невиновным). Выйдет совсем скоро – в начале 2009 года. Вот соратники и обрадуют его заметным увеличением доли в «Пластполимере». Очевидно, что цена продаваемых акций была крайне низкой. Уставный капитал «Пластполимера» состоял (и до регистрации отчета об эмиссии в ФКЦБ состоит) из 4,1 млн акций, при этом валюта баланса компании по РСБУ составляет 455 млн рублей, а чистые активы – 147 млн рублей. На каждую акцию приходится 35,8 рублей. Далеко не 11. И это только официальные цифры. А если попытаться реально оценить, например, землю предприятия в Красногвардейском районе Петербурга? Ее вполне можно освободить под застройку, перенеся химическое производство за пределы города.

«Пластполимер» не уникален. Размывание долей мелких акционеров идет давно и по всей стране. Не очень, правда, понятна позиция ФСФР. Попыток внесения изменений в законодательство с ее стороны не афишируется, хотя, например, просто напрашивается следующее правило: цена акций при размещении допэмиссий не может быть меньше не только номинала, но и стоимости чистых активов, приходящихся на одну бумагу.

 

Частная дума Олега Анисимова — ЧАСТНАЯ ДУМА — №15 (250) 14 апреля — 20 апреля 2008 — Архив — Финанс.

ПОСЛЕДОВАТЕЛИ ОСТАПА БЕНДЕРА В РОССИИ МОГУТ СОБИРАТЬ ДЕНЬГИ ХОТЬ ПОД 500% ГОДОВЫХ – ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ОРГАНЫ ИМ В ЭТОМ НЕ ПОМЕХА

«Суть нашего предложения – зарабатывание (стилистика здесь и далее сохранена – «Ф.») на колебании курса валют, то есть получается, товаром является валюта, которая продается и покупается. И за счет этой разницы курса валют получается прибыль. Мы, значит, представляем возможность работать напрямую с международной брокерской компанией. То есть к вам прикрепляется персональный трейдер-аналитик, который будет консультировать вас о состоянии рынка. И доходность средняя, от 8% до 12% в месяц примерно», – такой монолог произнесла девушка, звонившая от имени компании First Moscow. Судя по гулу на заднем плане, многим из вас уже звонили из этого колл-центра.

Клиенты форексных контор жалуются, что даже при совершении сделок через электронную систему нередко возникают трения по поводу цены исполнения. Разрешается вопрос, как правило, в пользу посредника, часто заинтересованного в проигрыше клиента, деньги которого непосредственно на рынок Forex могут и не поступать.

Что же будет при «торговле» через «персонального трейдера-аналитика»? Скажем, новость – плохая статистика в Штатах. Пока дозвонишься до этого магического персонажа, миллионы спекулянтов по всему миру уже совершат свои операции, а желаемая валюта будет стоить гораздо дороже. Клиент рискует оказаться «всегда не прав».

Я не представляю профессионального или, по крайней мере, опытного спекулянта, который согласился бы работать через трейдера по телефону. Видимо, расчет на другой контингент: тех, у кого при словах «восемь» и «двенадцать» в зрачках засверкают перечеркнутые по вертикали буквы S. Кстати, 8% в месяц с учетом сложных процентов равносильно 152% годовых. А 12% превращается в 290%. Уоррен Баффет и Джордж Сорос нервно курят.

Кто же эти гениальные «трейдеры-аналитики», обеспечивающие клиентам баснословную доходность? Сайт First Moscow их фамилий не содержит, как нет информации и о руководстве компании. Зато рубрикатор сайта ровно такой же, как у фирмы FX Advisors, многочисленные жалобы бывших клиентов которой можно почитать в интернете. Ребрэндинг?

Или вот Петербург. Культурная столица. Активная рекламируется структура «Кватро-инвест», которая помимо прочего принимает средства населения сразу под 36% годовых. Гарантированно. First Moscow, кстати, о гарантиях не говорит; всего лишь о «средней» доходности. «Кватро-инвест» обладает лицензией биржевого посредника на совершение фьючерсных и опционных сделок от ФСФР. Дает ли факт наличия этой лицензии дополнительную уверенность вкладчикам? Полагаю, да. 8 апреля я направил руководителю ФСФР Владимиру Миловидову письмо с просьбой дать правовую оценку деятельности «Кватро-инвест».

Финансовыми остапами могут теоретически заниматься самые разные структуры: ФСФР, ЦБ, Минфин, ФАС, ФСБ, МВД, ФСФМ. Но мы прекрасно знаем, что, согласно русской пословице, бывает, когда нянек ровно семь.

Частная дума Олега Анисимова — ЧАСТНАЯ ДУМА — №16 (251) 21 апреля — 27 апреля 2008 — Архив — Финанс.

НА 68% БОЛЬШЕ ДЕНЕГ ИМЕЮТ ЛЮДИ, НЕ УЧАСТВОВАВШИЕ В ЭМИССИИ АКЦИЙ ВТБ, А ПОЛОЖИВШИЕ СРЕДСТВА НА БАНКОВСКИЙ ДЕПОЗИТ ПОД 11% ГОДОВЫХ

Я внес заявку на покупку бумаг и задепонировал средства в 20-х числах апреля, так что год уже прошел. Выделил на эти цели ровно 31 тыс. рублей. Почему такая сумма? Во-первых, вкладывать много не хотелось, потому что была непонятна цена продажи на IPO – ВТБ выбрал вариант, при котором частные инвесторы могли подать в банк только неконкурентные заявки. Дальнейший ход событий показал, что инвестиции «втемную» – вариант не лучший. Во-вторых, было понятно, что дешево продавать акции госбанк не станет. В-третьих, минимальное вложение составляло 30 тыс. рублей, и я предположил, что многие инвесторы поучаствуют ровно такой суммой. И заявил на 1000 руб. больше, чтобы встать немного выше в виртуальной табели о рангах. Ерунда, но приятно. Итак, в мае выяснилось, что на свою сумму я получил 227,9 тыс. акций ВТБ. Каждую по 13,6 копеек – единой цене размещения эмиссии.

Теперь они котируются примерно по 9 копеек. Стоимость моего пакета, таким образом, «ужалась» до 20,51 тыс. руб. Минус 34%. Теперь представим, что 31 тыс. рублей я поместил на вклад в банк, получив за этот год 11% чистой доходности (за вычетом НДФЛ). Я бы обладал 34,41 тыс. руб. – на 68% больше, чем имею в бумагах ВТБ. После этого, конечно, хочется вспомнить радужный фон, созданный чиновниками вокруг размещения – он убедил многих россиян: акции ВТБ – уж точно надежное вложение. Из чиновников один лишь тогдашний руководитель ФСФР Олег Вьюгин внятно говорил о рисках, которые всегда надо иметь в виду, покупая любые акции. А риски были, и нешуточные. 16 апреля 2007 года мы выпустили аналитический материал про акции ВТБ. Большинство аналитиков говорили, что их справедливая цена составляет 9–12 копеек. Даже по ней смысла покупать не было, потому что справедливая – она на то и справедливая, что не подразумевает нереализованного потенциала. Но государевы люди решили взять по максимуму – капитал банка ведь требовал увеличения – и цена продажи оказалась слишком высокой. ВТБ можно понять. Каждая копейка в цене размещения акций выливалась в 16,7 млрд рублей дополнительного капитала. Если бы банк продал бумаги по 9 копеек, то недополучил бы 77 млрд рублей.

На мой взгляд, государство не определилось с приоритетом. Нужно было либо максимально эффективно пополнить капитал (задача ВТБ), либо проводить «народное IPO» с целью показать населению, что финансовые инструменты существуют и ими следует пользоваться (вовлечение сбережений в инвестиционный процесс – дело государственное). Первая задача противоречит второй, так как проданные по максимальной цене бумаги к росту не расположены.

Поэтому умных вариантов было ровно два. Первый – дорогое IPO для крупных инвесторов, готовых к рискам и способных ждать долго. Второй – дешевое IPO, в котором могло бы поучаствовать население и правительство. Без допуска иностранцев, но с очевидным потенциалом роста акций. Влезть же на елку и не поцарапаться не получилось.

Частная дума Олега Анисимова — ЧАСТНАЯ ДУМА — №17 (252) 05 мая — 11 мая 2008 — Финанс.

РОССИЙСКИЕ КОЛЛЕКТИВНЫЕ ИНВЕСТИЦИИ, БУРНЫЙ РОСТ КОТОРЫХ ДАВНО ПРЕДРЕКАЮТ ЕДВА ЛИ НЕ ВСЕ УЧАСТНИКИ РЫНКА, РАЗВИВАТЬСЯ НЕ ХОТЯТ

Налицо регресс. Возьму статистику по открытым и интервальным ПИФам акций, включая индексные. Таких в России уже более 300, но денег у них изрядно поубавилось. Согласно данным НЛУ, на 25 апреля 2008 года в них лежало 97,6 млрд рублей. Это на 16% меньше, чем годом ранее, между тем индекс ММВБ находится примерно на том же уровне. Другими словами, уменьшение активов объясняется не падением рынка, а тем, что люди приносили в фонды меньше денег, чем забирали. Управляющие же прогнозировали экспоненциальный рост…

В закрытые фонды всех категорий пришло 264,5 млрд рублей, что делает общую статистику по ПИФам радужной. Но это не должно обманывать: закрытые фонды в большинстве своем предназначены для упаковки инвестиционных проектов и позволяют оптимизировать налогообложение. К коллективным инвестициям они имеют очень слабое отношение.

Любой управляющий скажет вам, что активы не растут из-за финансовой безграмотности населения. Не соглашусь. Реально безграмотные люди (по моим оценкам более 90%) не будут вкладываться в фонды ни при каких обстоятельствах. Поскольку денег у них нет. У оставшейся доли есть и средства, и грамотность – на уровне достаточном для решения инвестировать в паи.

Но они не хотят именно в силу грамотности. Во-первых, очень четко осознают риски. Тут огромную роль сыграли пирамиды, ЧИФы, 1998 год, акции «Юкоса». Довершили разгром инвестиционного доверия «народные IPO». Зачем людям риски рынка акций, если неплохую доходность до сих пор приносили собственный бизнес, недвижимость и вклады? Инструменты куда более понятные. Во-вторых, люди слышат о мировой рецессии, которая только начинается. Они знают, что во время экономических спадов акции, как правило, не растут, а могут больно падать.

В-третьих, результаты работы фондов удручают. Большинство не в состоянии обыграть фондовые индексы, хотя имеют возможность класть в портфели фундаментально более привлекательные бумаги. Рискованные ПИФы за последние два года дали меньше, чем вклады в надежных банках.

Повысится ли качество управления? В кулуарах руководители УК стонут от нехватки адекватных людей, между тем ФСФР уже выдала более 500 лицензий на управление активами, а некоторые проекты грозят рынку кадровой революцией. Например, инвестиционные подразделения, которые создадут ВТБ, Сбербанк и «Русский стандарт», поглотят сотни специалистов.

Директора средних и малых УК готовы к атаке слонов, но не знают, что ей противопоставить. От того, что немногочисленных профессионалов (без кавычек) еще больше размажет по рынку, средний уровень управления явно не вырастет. Компаниям остается уповать исключительно на быстрое воспитание молодых. Хорошо, если те будут учиться на чужих ошибках, а не на ваших деньгах.

Журнал «Финанс.» №18(253) 12 мая — 18 мая 2008
Частная дума Олега Анисимова

ВЫКУП МЕНЕДЖЕРАМИ «СИБУРА» КОНТРОЛЬНОГО ПАКЕТА АКЦИЙ КОМПАНИИ БУДОРАЖИТ УМЫ ЖЕЛАЮЩИХ СТАТЬ СОБСТВЕННИКОМ ПРОСТО ТАК. НА РОВНОМ МЕСТЕ

Схема удивительна. Под покупку организована кипрская фирма Hidron Holdings Ltd. Ее бенефициары – пять менеджеров «Сибура» (Дмитрий Конов, Алексей Филипповский, Владимир Разумов, Михаил Карисалов и Виталий Баранов). Эта структура должна купить 50% + одну акцию «Сибура» за 53,5 млрд рублей. Есть ли у нее на это деньги? Своих, как выясняется, нет. С организацией финансирования менеджерам помогает фирма United Capital Partners (UCP), которая дает собственные и от некоего «консорциума» средства. Всего в этом году Газпромбанку должно быть перечислено 28,5 млрд рублей. Оставшиеся 25 млрд – это «кредиты продавца», по сути, рассрочка, которую дает покупателю сам Газпромбанк. То есть одна структура «Газпрома» финансирует выкуп невнятным кипрским офшором другой структуры «Газпрома» у самой себя. Красиво, ничего не скажешь!

Кто дает деньги UCP? На каких условиях? Почему платят одни люди, а контроль должен перейти к другим? Чем менеджеры будут расплачиваться с теми, кто дает средства? Деньгами, вытащенными из самого «Сибура»? Ответов на эти вопросы нет, но совет директоров Газпромбанка во главе с Алексеем Миллером уже одобрил продажу.

Кто-то по-умному назовет данную сделку MBO (management buy-out), кто-то охарактеризует менее дипломатичным словосочетанием «вывод активо». Член Совета федерации, основатель компании «Нортгаз» Фархад Ахмедов 6 мая на «Эхе Москвы» дал более жесткое определение – «беспредел». Любопытнее всего вот что: какую правовую оценку дает схеме новый президент Дмитрий Медведев, в ведении которого уже восемь лет находится вся газпромовская вертикаль? Не находит ли он сделку странной?

Похожая история в другой окологосударственной организации – Банке Москвы. В декабре 2007 года банк сенсационно сообщил, что его президент Андрей Бородин «получил контроль» (да, именно так, а не «купил») почти над 7% акций банка. Весной пакет удвоился. Стоимость принадлежащих Андрею Бородину акций составляет 22,2 млрд рублей. На какие деньги и на каком основании «получал контроль» менеджер? Об этом Банк Москвы умалчивает, а Андрей Бородин сообщает лишь о планах собрать блокирующий пакет на пару с советником Львом Алалуевым. Мэр Юрий Лужков безмолвствует.

Менеджеры в России часто становились собственниками. Массово это происходило во время приватизации. Именно директора собирали тогда контрольные пакеты акций. Так или иначе, процесс финансировался за счет средств самого предприятия. Тут была и скупка акций у трудового коллектива, и липовые победы в инвестиционных конкурсах, и перевод дочерних структур, на которых «висели» акции, под собственный контроль. Но ведь нам говорили, что времена дикой приватизации давно закончены. Если это не так, то почему бы, к примеру, менеджерам «Газпрома» не выкупить контроль над национальным достоянием? Я могу нарисовать с десяток схем типа «сибуровской».

Журнал «Финанс.» №19 (254) 19 мая — 25 мая 2008

Частная дума Олега Анисимова

ПОБЕДА В КУБКЕ УЕФА ПОМОЖЕТ СОЗДАТЬ НОВЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН ПОД НАЗВАНИЕМ «ЗЕНИТ». ЕСТЬ ГЛАВНОЕ – ФАНТАСТИЧЕСКАЯ ПОПУЛЯРНОСТЬ КЛУБА

Представьте себе фирму, которой не надо искать клиентов. Вообще. Они у нее уже есть – несколько миллионов, из которых сотни тысяч преданы фанатично. Имя этой фирмы – «Зенит». По данным агентства Sport+Markt, «Зенит» занимает 10-е место по популярности в Европе. «Спартак», имеющий имидж самой «народной команды», – на строчку ниже. А ЦСКА – на 15-м месте. Перед «Зенитом» только (!) европейские гранды – «Барселона», «Реал», «Манчестер», «Арсенал», «Милан», «Бавария», «Челси», «Ливерпуль» и «Ювентус». Позади, кстати, тоже есть гранды. Десятой строчки «Зенит» смог достичь, имея, объективно говоря, крайне слабый послужной список – всего две победы в не самом сильном национальном чемпионате.

Что будет теперь, после исторического завоевания Кубка УЕФА? Президент «Зенита» Александр Дюков обещает серьезно усилить команду, которой осенью предстоят бои в Лиге чемпионов. Если «Зенит» нормально проведет июльскую серию отложенных матчей чемпионата, вполне реально побороться за второе подряд чемпионство в России.

Все это свидетельствует: фирма «Зенит» будет быстро набирать обороты, и не удивлюсь, если года через три клубу вообще не потребуется поддержка «Газпрома». Судите сами: порядка $100 млн в год нужно для финансирования боеспособного на европейской арене коллектива. Трудно ли собрать такую сумму? По-моему, не очень. Условно, нужно прямо или косвенно получить за год в среднем $100 прибыли с 1 млн поклонников. Остается только найти механизмы. Клуб в этом плане прогрессирует, хотя медленно. Например, памятные матчевые шарфы (на половине шарфа – символика «Зенита», на второй половине – соперника) пока не выпускает. Только таких изделий на значимых матчах можно продавать десятки тысяч.

Экономика «Зенита» будет укрепляться. В Петербурге 4,6 млн жителей, и конкурентов у клуба просто нет. Ничего подобного в Европе вы не найдете. В куда менее крупных британских городах есть место для двух клубов главной лиги. В двухмиллионном Манчестере играют «Юнайтед» и «Сити», в 2,4-миллионном Бирмингеме – «Астон Вилла» и «Бирмингем». Британские полуторамиллионники не отстают. В Глазго присутствует экономическая основа для существования «Селтика» и «Рейнджерс», в Ливерпуле – одноименного клуба и «Эвертона».

А что в крупнейших городах? Тут, как правило, внимание болельщиков распылено на несколько клубов. Рекордсмены – Москва и Лондон (пять и шесть клубов в высшей лиге соответственно). Но схожесть эта количественная, а не качественная. Пока даже ЦСКА и «Спартак» на порядок уступают по доходам, к примеру, «Арсеналу», хотя превосходят тот же «Зенит». Остальные московские клубы экономически беспомощны.

Принципиально улучшить финансовое положение «Зенита» сможет новый стадион, ввод которого, правда, отодвинут с 2009-го на 2010 год. После этого машину по выжиманию денег из болельщиков уже будет не остановить.

Журнал «Финанс.» №20 (255) 26 мая — 01 июня 2008

Частная дума Олега Анисимова

ЦЕНА НА НЕФТЬ ВПЕРВЫЕ ПРЕВЫСИЛА $130 ЗА БАРРЕЛЬ. СМЕНА ТЕНДЕНЦИИ ГРОЗИТ УТЯНУТЬ ВНИЗ РОССИЙСКИЕ АКЦИИ. НО НЕ ЭКОНОМИКУ В ЦЕЛОМ

Америка долгое время бесконтрольно наводняет мир долларами, даже отказываясь сообщить, сколько же этих долларов всего выпущено. Янки получают эмиссионный доход, денег становится больше, они вступают в конкуренцию за ограниченный объем предложения товаров и услуг. Дорожает почти все. Но даже на этом фоне нефть выглядит пилотом «Формулы-1».

Пару лет назад Россия могла только мечтать о сохранении уровня в $60–70 за баррель на существенный срок, а скептики говорили: нефть по $30–40 не за горами. Но были не правы. Мировые инвесторы и спекулянты закупали нефтяные фьючерсы ровно так же, как российские граждане раньше запасались спичками и солью. За счет финансового плеча на нефтяном ралли кто-то сколотил состояния.

Чем дороже нефть, тем больше разговоров о том, что это пузырь, который неминуемо лопнет и якобы потрясет российскую экономику. Но давайте посмотрим фактам в глаза. Цены забрались настолько высоко, что Россия даже не кашлянет, если они обвалятся вдвое. Просто меньше денег будет поступать в Фонд национального благосостояния (ФНБ). Но там они все равно не работают на это самое благосостояние хоть нынешних, хоть будущих поколений. А просто лежат мертвым грузом, номинально немного прирастая. Да и то не всегда – за первые четыре месяца 2008 года ФНБ «усох» на 9 млрд рублей за счет курсовой разницы.

Государство пухнет от лишних доходов. В январе–апреле Минфин собрал 3 трлн рублей. Это на 57% больше, чем в аналогичном периоде 2007 года, тоже очень хлебного. Огромный рост! Доходы регионов демонстрируют более скромное увеличение, поскольку в гораздо меньшей степени завязаны на экспортную благодать.

Так что сдутие нефтяного пузыря текущим бюджетным расходам абсолютно не грозит. Оно повлияет на такую иллюзорную вещь, как размер ФНБ. А вот российские акции могут пострадать существенно. Безумный рост нефти помог им выбраться из ямы. Акции «Лукойла», например, в начале года стоили 1600 рублей за штуку, а теперь уже 2400 рублей. Рост на 50% почти за пять месяцев на фоне постоянных разговоров о мировом кризисе. Бумаги «Роснефти» поднялись со 180 до 260 рублей, наконец-то выведя финансовый результат участников IPO на приемлемый уровень – больше, чем можно было получить по вкладам (28% за 22 месяца).

Игроки при падающих ценах на энергоносители получают очень хороший повод сыграть на понижение нефтяных акций. Это мы наблюдали неоднократно. Более того, под раздачу попадают и остальные бумаги из нашей страны. Все происходит на уровне рефлекса: нефть – Россия, и рука инвестора сама тянется нажать sell, например, по акциям «Магнита». Потому что ему кажется: продажи регионального дискаунтера непременно упадут или не вырастут, ведь он торгует в стране сырьевого проклятья. Так что падения нефти надо бояться прежде всего фондовым игрокам. Чтобы это почувствовали все остальные, обвал должен быть по-настоящему впечатляющим.

Журнал «Финанс.» №21 (256) 02 июня — 08 июня 2008

Частная дума Олега Анисимова

УВЕРЕННОСТЬ РОССИЙСКИХ ФИНАНСОВЫХ ВЛАСТЕЙ В ТОМ, ЧТО ИНФЛЯЦИЮ МОЖНО ПОБОРОТЬ МОНЕТАРНЫМИ МЕТОДАМИ, СРОДНИ ПСИХИЧЕСКОМУ РАССТРОЙСТВУ

Действительно, если денег стало больше, цены вряд ли упадут. Но вырастут ли они при этом? Многие здравые экономисты уже давно говорят: в России работает не инфляция спроса, а инфляция издержек. Другими словами, председатель правления компании «Вимм-Билль-Данн Продукты питания» Тони Майер поднимает цены на «Домик в деревне» не потому, что у народа стало больше денег, а так как: а) цены на молоко, в том числе сухое, сильно выросли; б) рынок труда таков, что без существенного подъема зарплат не обойтись; в) упаковка дорожает. И так далее. А прибыль для акционеров надо получить.

В то время как все активы на мировом рынке проходят переоценку, даже волшебник, который прилетит на голубом вертолете, не сможет показать нам бесплатно кино. То есть удержать инфляцию в пределах 10%, как того желало российское правительство. Это невозможно по определению – из-за роста издержек.

Укрепление рубля – испытанный метод денежных властей в борьбе с инфляцией. Безотказный. Тут тоже логика: если доллар стал дешевле, то рублевые цены хотя бы на импорт понизятся. А это повлияет на результирующий показатель инфляции в сторону снижения. Даже есть формула, мол, если рубль укрепить на 1% (23–24 копейки) инфляция сократится на 0,3–0,5 процентных пункта. Но все это гадание на кофейной гуще, если миру грозит кризис, второй по силе после Великой депрессии.

Например, в текущем году рубль падал, а инфляция зашкаливает. Пожалуйста, цифры. Максимальный курс – 24,89 рубля – был 23 января. Минимальный – 23,34 рубля – 24 апреля. Падение на 6,3%. В конце мая – 23,67 рубля. Инфляция за пять месяцев – 7,5%. Что дорожало быстрее всего? Услуги, цены на которые регулируются государством, бензин и продукты питания. Стоимость минимального набора продуктов питания в Москве выросла на 11,5%, а в Питере – аж на 17% (подробнее об экономике города – стр. 46).

Все это – инфляция издержек. Бороться с проблемой надо не тупым укреплением рубля, а тонкими способами: такими, как борьба с коррупцией и государственные дотации коммунальным службам, уменьшение фискальной составляющей в цене бензина, рост конкуренции в сельском хозяйстве.

В вашей формуле что-то неправильно, господин Алексей Улюкаев. Невозможно управлять плотом во время бури. В половине случае действия «капитана», конечно, совпадут с действиями бури, но ситуацию все равно определяет не он.

А что снижение доллара? Оно еще сильнее увеличит импорт, который и так не первый год растет как на дрожжах. За первый квартал – на 47% почти до $55 млрд. Экспорт у нас вдвое больше, но в основном это сырье. Еще слабый доллар обрадует людей, имеющих валютные ипотечные кредиты, и укрепит позиции Москвы в виртуальном рейтинге самых дорогих ресторанов в мире.

Журнал «Финанс.» №22 (257) 09 июня — 15 июня 2008

Частная дума Олега Анисимова

МОНОПОЛИЗМУ СБЕРБАНКА В ПРИЕМЕ ПЛАТЕЖЕЙ СПОСОБСТВУЕТ НЕ ТОЛЬКО ОГРОМНАЯ СЕТЬ И ПРИВЫЧКА ГРАЖДАН, НО И «СОВКОВОСТЬ» ПОЛУЧАТЕЛЕЙ ДЕНЕГ

7 ноября 2007 года я перевел 1800 рублей «Мосэнергосбыту» через систему «Телебанк» (ВТБ24) в качестве авансового платежа за электроэнергию. Перевел и забыл. Но недавно выяснилось, что за мной числится долг. В документах энергетиков платеж оказался не учтен. Я залез в «Телебанк», проверил ту транзакцию – она значится как проведенная. Да и у меня на счете денег стало меньше на 1810 рублей (платеж плюс комиссия). Банк получателя – Трансинвестбанк. Звоню в «Мосэнергосбыт», прошу учесть платеж. Приезжайте, говорят, пишите заявление на его розыск. Однажды был я там: ехать надо на «Речной вокзал», затем томиться в очереди. Полдня потеряно только потому, что у «Мосэнергосбыта» нет контроля за приходящими средствами. Пришли деньги – и хорошо! Чьи они – разберемся потом, пусть нам клиент еще докажет, что он не верблюд.

Порочная практика, на мой взгляд. Логично все-таки, получив на счет деньги, понимать, от кого они. А если есть сомнения, обращаться в банк за разъяснениями. Или возвратить платеж, на худой конец.

Журнал «Финанс.» дважды признавал «Телебанк» лучшей системой интернет-банкинга. Но несомненное технологическое превосходство ВТБ24 над Сбербанком сыграло со мной злую шутку. И в следующий раз я, конечно, подумаю, что лучше: заплатить за две минуты через интернет с риском заниматься потом розыском денег или потратить 20 минут на поход в сберкассу, откуда платеж энергетикам дойдет точно. По-моему, в данном случае можно говорить о дискриминации ВТБ24 (и, возможно, других банков) со стороны «Мосэнергосбыта». «Действия, направленные на ограничение конкуренции», так называют это явление в Федеральной антимонопольной службе (ФАС). Подобный опыт есть. Например, 21 сентября 2007 года Саратовское управление ФАС признало местный филиал «Почты России» нарушившим ст. 14 ФЗ «О защите конкуренции» и выдало предписание о недопущении действий, направленных на ограничение конкуренции. За что? Почтовики доставили гражданам извещения МУП «ЕРКЦ» на оплату жилищно-коммунальных услуг с отметкой «оплата на почте», тогда как у Экономбанка был заключенный с ЕРКЦ договор о приеме платежей. Отметку убрали.

Косность и предубеждения помогают «Сберу» и мешают бизнесу других банков. Вот цитата в форуме от человека, получившего от государства вычет по НДФЛ за покупку недвижимости: «Откройте счет в банке. Я перечислял в небольшой банк, но в налоговых любят СБ РФ, так что если не хотите что-либо доказывать инспектору, открывайте в «Сбере», хотя у него драконовские тарифы за снятие наличных, пришедших безналичным путем».

Другими словами, человек, желающий сэкономить время (как я) или деньги (как человек из форума), рискует дополнительно потратить как первое, так и второе. Надо как-нибудь вызволять государевых людей из Советского Cоюза.

Журнал «Финанс.» №23 (258) 16 июня — 22 июня 2008

Частная дума Олега Анисимова

ЕСТЬ ГАРАНТИРОВАННЫЙ СПОСОБ СДЕЛАТЬ МОСКВУ ПРИЗНАННЫМ ФИНЦЕНТРОМ: СОЗДАТЬ СВОЮ МАЛЕНЬКУЮ Z/YEN GROUP С «ПРАВИЛЬНОЙ» МЕТОДИКОЙ ОЦЕНКИ

 «Превращение Москвы в мощный мировой финансовый центр, а рубля в одну из ведущих региональных резервных валют – вот ключевые составляющие, призванные обеспечить конкурентоспособность нашей финансовой системы. И соответствующий план действий будет принят уже в ближайшее время», – сказал на 12-м Петербургском экономическом форуме президент России Дмитрий Медведев. Очень интересно посмотреть на этот план. Ведь сказать «финансовый центр», по-моему, все равно что ничего не сказать.

Москва уже давно им стала, если говорить о масштабах хозяйства. Разве не является финцентром город, бюджет которого превышает 1 трлн рублей? Москва проигрывает только Нью-Йорку, а долгов у нее на порядок меньше, чем у американского мегаполиса (100 млрд рублей против более чем $50 млрд). По размеру экономики московский регион опережает многие европейские страны, а по числу гнездующихся долларовых миллиардеров российской столице нет равных в мире. По совокупному объему взяток Белокаменная, нет сомнений, абсолютный чемпион на все времена. Или по стоимости дорог. За участок четвертого транспортного кольца чистой длиной в 4 километра город заплатит 66 млрд рублей. Победитель тендера, в ходе которого цена «просела» всего на 1 млрд, стала компания «Мостотрест». Или по зарплатам финансистов…

Но есть другие трактовки. Компания Z/Yen Group по заказу администрации Лондона делает рейтинг мировых финансовых центров. Излишне говорить, что британская столица там на первом месте, немного обгоняя Нью-Йорк. А Москва в последнем обзоре не входит даже в топ-50, в отличие от Пекина, Шанхая или Бомбея. Тут учитывается много факторов, зачастую далеко не денежных – например, число убийств на 1 млн человек, уровень владения языками, удобство транспортной инфраструктуры и т. д. По методике этого исследования Москве не быть в лидерах никогда. С любым планом действий.

Наконец, есть биржевая расшифровка понятия «финансовый центр». Мол, российские площадки должны не только привлечь иностранных портфельных инвесторов, но и, например, зарубежных эмитентов, которые сочтут за счастье провести листинг в России. Отдает Нью-Васюками, если разобраться. Даже биржа во Франкфурте – не говоря уже об остальных европейских площадках – испытывает серьезные сложности в привлечении новых эмитентов. А мы с трудом удержали российские компании, да и то за счет ограничения на размещение акций за границей.

Но принципиально ли, в какой стране находится сервер, обслуживающий транзакции? Гораздо важнее, мне кажется, чтобы за ценными бумагами российских компаний стояли крепкие и прибыльные активы. Что такое обладание Лондонской фондовой биржей по сравнению с падением Британской империи? Жалкое утешение. Тем более российские биржи и по ликвидности, и по оборотам уже достойно смотрятся на фоне тех же европейских площадок.

Журнал «Финанс.» №24 (259) 23 июня — 29 июня 2008

Частная дума Олега Анисимова

РАЗДРАЖЕНИЕ АКЦИОНЕРОВ «АЛЬФА-ГРУПП» ДЕЙСТВИЯМИ ВР ВЫЗВАНО ТЕМ, ЧТО БРИТАНЦЫ ВЗЯЛИ НА ВООРУЖЕНИЕ ПРИНЦИПЫ САМОЙ «АЛЬФЫ»

Далеко не у каждой крупной компании есть откровенно сформулированная и публично озвученная стратегия. Однако на сайте «Альфа-групп» висит забавная страница под названием «инвестиционная философия». Полностью прочесть документ заставляет первая же фраза: «Полагаясь на нашу инвестиционную философию, мы получаем превосходный доход на капитал наших акционеров в долгосрочной перспективе». В философии я нашел два правила, которые позаимствовала британская компания BP, приведя в бешенство своих российских партнеров по компании ТНК-BP. А помимо «Альфы», контролируемой Михаилом Фридманом, Германом Ханом и Алексеем Кузьмичевым, это «Ренова» Виктора Вексельберга и Access Леонида Блаватника.

Правило № 1. «При оценке любого инвестиционного проекта нашей инвестиционной философией движет возможность купить недооцененные, в связи с предполагаемым риском, низкой ликвидностью, незаинтересованностью или недостатком понимания со стороны участников рынка, активы».

Именно так сделала BP в 2003 году, когда фактически приобрела половину Тюменской нефтяной компании. Российские акционеры получили около $6 млрд и 50% в объединенной структуре, в которую также оказались включены менее значительные активы BP. Теперь ТНК-BP – организация с выручкой в $38,7 млрд, прибылью в $5 млрд и потенциалом резкого роста рентабельности. BP явно воспользовалась философией «Альфы», а возможно – и «недостатком понимания» со стороны акционеров ТНК. Повод кусать теперь локти.

Правило № 2. «Мы заинтересованы в инвестициях в компании, над которыми мы можем осуществлять контроль… В случаях, когда партнер совместного предприятия надежен и привносит опыт и навыки, которые дополняют наши собственные, либо участвует в обязательствах по финансированию и рисках, против участия в которых, в связи с их объемом или характером, мы не возражаем, то приемлемо совместное управление деятельностью».

Итак, «Альфе» везде нужен контроль, но она против аналогичного желания британцев, обвиняя президента ТНК-BP Роберта Дадли в том, что он управляет компанией в интересах одного акционера. Но почему BP должна идти на назначение условного Ивана Пупкина, который по каждому вопросу будет звонить Михаилу Фридману или Виктору Вексельбергу, игнорируя установки центрального офиса BP?

Какова же мораль? На мой взгляд, история вокруг ТНК-BP и не менее громкий конфликт Владимира Потанина с Михаилом Прохоровым, которые уже докатились до взаимных унизительных обвинений, свидетельствуют: структура, устроенная по принципу «фифти-фифти», до добра не доводит. По крайней мере, в России, где опыта цивилизованного сожительства двух равноправных акционеров гораздо меньше, чем в других странах. Подумайте об этом при создании нового бизнеса.

Журнал «Финанс.» №25 (260) 30 июня — 06 июля 2008

Частная дума Олега Анисимова

МИР ИЗМЕНИЛСЯ СЛОВНО КАЛЕЙДОСКОП. В УСЛОВИЯХ ЭКОНОМИЧЕСКОГО КРИЗИСА СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ ПОПАЛИ В ПРЯМУЮ ЗАВИСИМОСТЬ ОТ РОССИИ

23–24 июня Ассоциация менеджеров провела в Сан-Франциско форум «Россия – Америка: торговое и инвестиционное сотрудничество». Выяснилось, что мы Америке теперь нужны куда больше, чем она нам. Ну, во-первых, самое очевидное: Россия наряду с Китаем выступает крупнейшим покупателем обязательств американского правительства, парадоксальным образом финансируя военные устремления, направленные как раз на сдерживание амбиций и России, и Китая.

Во-вторых, нефтяная зависимость. Американцы кровно заинтересованы в том, чтобы Россия увеличивала поставки нефти на мировой рынок, так как это может остановить рост цен или вовсе их снизить. Бензин снова подорожал в Штатах: теперь он стоит больше $4 за галлон (26 рублей за литр). Цена ненамного выше российской, но волнения в американском обществе довольно серьезны (стр. 8). Водители даже почти перестали превышать скорость, потому что пытаются ездить в экономичном режиме. Нередки и вояжи для заправки авто в Мексику, где галлон стоит менее $3.

В-третьих, необходимость экспансии. Американцы уже столкнулись со сжатием внутреннего спроса. И спасти крупнейшие корпорации от спада продаж – пагубного для котировок акций и карьер топ-менеджеров – может только высокая активность на зарубежных рынках, особенно с такими сильными валютами, как евро или рубль. Чем меньше у них долларовые продажи, тем выше устойчивость бизнеса. «Все западные компании должны иметь серьезные планы сотрудничества с Россией», – возводит тезис до абсолюта вице-президент Cisco Systems Роберт Эйджи.

В-четвертых, приложение капиталов. Американцы не только хотят продавать свою продукцию в России, что логично, но и видят в ней потенциал для рискованных вложений. Та же Cisco собирается объявить о создании фонда, который инвестирует десятки миллионов долларов в российские венчурные проекты в области информационных технологий. Легендарная управляющая фирма Draper Fisher Juvertson (на ее «совести» вложения в Baidu, Skype, Hotmail и т. д.) в дополнение к совместному с Российской венчурной компанией и ВТБ фонду, который уже создан, возможно, организует еще один для инвестиций в российские проекты. Уже без государственных партнеров.

Наконец, русские помогают США сгладить обвал на рынке недвижимости. «Менеджеры российских энергетических компаний стали покупать огромное количество недвижимости в Штатах. Если вы зампред такой компании и до сих пор не имеете пентхауса в Нью-Йорке, то вы лузер», – полушутя говорит об этом явлении исполнительный директор Ассоциации менеджеров Сергей Литовченко.

Трудные времена заставят американцев и более внимательно относиться к привлечению туристов – ведь те везут в страну дополнительный спрос, который во время рецессии не помешает. Кстати, туристов в США уже стало гораздо больше, а вот сами янки в Европу выбираются реже. Дешевый доллар постарался.

Частная дума Олега Анисимова

ЛЮДИ ПЕРЕСТАЮТ НЕСТИ ДЕНЬГИ В СБЕРБАНК. ЭТО РАЗУМНОЕ РЕШЕНИЕ: НА ФОНЕ ИНФЛЯЦИИ В 15% СТАВКИ ПО ВКЛАДАМ ТАМ ВЫГЛЯДЯТ ДОВОЛЬНО НЕЛЕПО

«Кстати, где вы держите свою наличность? Надо полагать, не в сберкассе?» – спрашивал в 1930 году сын турецко-подданного Остап Ибрагимович Бендер у подпольного миллионера Александра Ивановича Корейко. Президенту Сбербанка Герману Оскаровичу Грефу впору опасаться, что данный вопрос приобретет массовый характер. Году так в 2010.

С введением системы страхования вкладов (ССВ) «Сбер» утратил свое единственное серьезное преимущество перед конкурентами – государственные гарантии по вкладам. Удивительно, но поначалу это не изменило поведение клиентов. Более того, в 2006–2007 годах они охотнее тащили свои сбережения именно в Сбербанк. Если в 2004 году объем средств частных лиц в банке вырос на 23%, а в 2005 году – на 26%, то в 2006 году рост составил 35%, а в 2007 – 31%.

Теперь мы видим перелом тенденции. За первые четыре месяца показатель увеличился всего на 5% – в «Сбере» на 1 мая 2008 года лежало 2,8 трлн рублей, принадлежащих населению. Годовой прирост будет сравним с уровнем инфляции, которая по итогам полугодия достигла 8,7%, почти выполнив план на все 12 месяцев.

Рост цен – одна из основных причин отказа населения от новых вкладов в Сбербанке. Только по официальным данным Росстата, товары и услуги за год (май к маю) в среднем подорожали до 15,1%. Для клиентов «Сбера» инфляция еще выше – на сильно подорожавшее продовольствие они тратят значительную часть своих доходов. Тогда какой резон держать деньги под 6–8% – а это наиболее распространенные ставки в «Сбере»? По двухлетнему вкладу от 1 млн рублей крупнейший российский банк платит всего 9,5%. Я вообще удивлен, что при такой инфляции и более высоких ставках у конкурентов (часто до 13%) «Сбер» умудряется демонстрировать рост вкладов.

Хотя ничего удивительного – население в России финансово безграмотно и мыслит инерционно. Люди не знают про ССВ, а в «Сбер» продолжают ходить как в булочную, по привычке. Огромная сеть продолжает свое «зеленое дело», а во многих населенных пунктах альтернативы Сбербанку так и не появилось.

Но ведь альтернативные платежные системы (интернет, железные ящики) развиваются, а люди становятся грамотнее. Герман Греф достаточно прозорлив, чтобы чувствовать это. Наверное, поэтому впервые в истории Сбербанка использован такой демократичный ход, как обращение через электронную почту от имени президента банка к каждому конкретному сотруднику. Письмо оказалось не столь креативно, как регулярные послания коллективу от главы компании «Евросеть» Евгения Чичваркина, но довольно откровенно. «Конкуренты во многом научились работать эффективнее и быстрее», – сложно было бы ожидать таких слов от прежнего президента Сбербанка Андрея Казьмина. Герман Греф призвал сотрудников заняться самосовершенствованием. Внимание: вплоть до улыбок (!) клиентам. Если заметите – сообщайте. Значит, письмо сработало.

Журнал «Финанс.» №27 (262) 14 июля — 20 июля 2008

Частная дума Олега Анисимова

ИДЕЯ О ТОМ, ЧТО ЧИНОВНИКИ ДОЛЖНЫ ПОКИНУТЬ СОВЕТЫ ДИРЕКТОРОВ ГОСКОМПАНИЙ, ПРЕДСТАВЛЯЕТСЯ МНЕ СОМНИТЕЛЬНОЙ. ЕСЛИ НЕ СКАЗАТЬ ГЛУПОЙ

Общество узнало о новом поветрии 8 июня. Первый вице-премьер Игорь Шувалов на Петербургском экономическом форуме сообщил следующее: «В ближайшее время мы проведем ротацию во всех компаниях, на 100% принадлежащих государству. Максимально устраним оттуда чиновников, заменив их на профессионало». Уже тогда заявление показалось мне странным.

В советы директоров госкомпаний ведь входят лучшие чиновничьи силы – министры, их заместители, директора департаментов. На таких позициях должны работать профессионалы – как в вопросах управления, так и в отрасли, которой они занимаются. Поэтому второе предложение Игоря Шувалова выглядело двусмысленно. Намек на непрофессионализм обидел многих неглупых чиновников, которые, кстати, за работу в советах директоров согласно законодательству официальное вознаграждение получать не вправе.

Теперь у нас есть возможность увидеть, как эта идея реализуется на примере ОАО «Российские железные дороги». В совете останется один чиновник – вице-премьер Александр Жуков, который сейчас руководит этим органом. Президент РЖД Владимир Якунин там по должности. Остальные кандидаты – независимые директора: Александр Рязанов (экс-«Газпромнефть»), Владимир Гусаков («Центринвест»), Андрей Шаронов («Тройка Диалог»), Александр Шохин (РСПП), Владимир Прокофьев («Балттранссервис»), Дмитрий Комиссаров (экс-«Трансмашхолдинг»), Андрей Костин (ВТБ).

А теперь несколько вопросов. Чем, скажите мне, Александр Рязанов, ранее руководивший «Газпромнефтью», в железнодорожных вопросах профессиональнее, чем замминистра транспорта Александр Мишарин, который совет теперь вынужден покинуть?

Кто будет активнее оппонировать РЖД по вопросам монополизма – замминистра экономического развития Анна Попова или Дмитрий Комиссаров, основное место которого сейчас неизвестно?

О какой независимости можно говорить в случае гендиректора «Балттранссервиса» (структура «Н-транса») Владимира Прокофьева, если бизнес «Н-транса» зависит от РЖД? С каким усердием будет он отстаивать интересы государства?

Разве мало заняты на основных местах работы остальные независимые директора, чтобы еще вникать в проблемы огромной РЖД?

Новая схема приведет к усилению влияния президента РЖД Владимира Якунина. Хороший подарок на 60-летие. Единственный позитивный факт: число членов совета сократится с 12 до 9 человек. Видимо, на рынке дефицит людей «с именем», достаточным для столь важной роли. В этой связи любопытно посмотреть: кого «в независимые» привлекут для других госкомпаний. Возможно, процесс будет напоминать барщину – бизнесу придется отдать своих менеджеров на отработку пожеланий верховной власти в добровольно-принудительном порядке. Как откажешь, дело ведь государственной важности.

Журнал «Финанс.» №28 (263) 21 июля — 27 июля 2008

Частная дума Олега Анисимова

ЕСЛИ Б НЕ ПОЛЕЗНЫЕ ИСКОПАЕМЫЕ, ФОНДОВЫЕ ИНДЕКСЫ ПОКАЗАЛИ БЫ ПАДЕНИЕ ИЗ-ЗА ОБВАЛА АКЦИЙ РАСТУЩИХ (!) ПОТРЕБИТЕЛЬСКИХ КОМПАНИЙ

Индекс РТС топчется на уровне осени прошлого года. Если считать за 12 месяцев, мы увидим даже некоторый прирост – с 2050 до 2200 пунктов. Плюс примерно 7%. Прирост этот, однако, не должен вводить в заблуждение. На деле компании стоят меньше. Индикатор, которому в сентябре исполнится 13 лет, умело камуфлирует серьезное удешевление активов. В том числе из-за пресловутых долларовых цен, в которых считается индекс РТС. Рублевый индекс ММВБ за то же время вырасти не смог.

Кстати, если бы биржи разумно не ограничивали вес самых дорогих компаний в индексах, оба индикатора можно было смело отправить в мусорную корзину – поведение рынка отлично бы отражали котировки акций самых дорогих компаний: «Газпрома», «Роснефти», «Лукойла» и Сбербанка.

Они и держат индексы на нынешнем уровне. Хотя двукратный рост цен на энергоносители соответствующим образом не отразился на котировках акций добывающих компаний. Это означает, что, во-первых, политика правительства по ограничению прибыли нефтедобытчиков эффективна; во-вторых, можно предположить, насколько сильно упали бы индексы, если б в России не было полезных ископаемых.

Посмотрим на акции компаний, которые не связаны с природными благами. Их бизнес быстро растет благодаря увеличению доходов российского населения. Но акции почему-то падают. АДР «Вымпелкома» потеряли почти половину своей стоимости, если считать от начала года. Потери главного совладельца МТС Владимира Евтушенкова не столь катастрофичны, но минус 25% в эпоху инфляции способны насторожить любого собственника. Акции «СТС-медиа» из логики событий (увеличение стоимости рекламы, ориентация людей на развлекательные ресурсы) должны расти, но мы видим их стремительное падение. В феврале они стоили $31, а теперь уже меньше $22. Акции «Системы-галс» упали за последний год вдвое, несмотря на рост цен на российском рынке недвижимости. Еще один «привет» Владимиру Евтушенкову. Бумаги «ПИК» «спикировали» к уровням сентября 2007-го, хотя группу можно назвать очень эффективным девелопером.

Акции X5 Retail Group («Пятерочка» и «Перекресток») скатились к уровню лета прошлого года, несмотря на серьезный рост выручки. Кстати, бумаги конкурента – «Седьмого континента» – оказались более устойчивы, они держатся всего в 10% ниже исторического максимума. Впрочем, возможно, падение еще предстоит: сеть в последние годы упустила шансы по развитию вне пределов Москвы.

Удешевление активов в эпоху сильной инфляции и роста экономики – неплохой шанс для инвесторов, чтобы войти в рынок. Мировой экономический кризис уже наступил, хотя не все это пока понимают. Акции во время кризисов стоят дешевле. Даже бумаги успешных компаний, не говоря уже о тех, которые допустили стратегические ошибки, как, например, Citigroup. Падение бумаг за год в четыре раза, боюсь, не перенесет даже самый хладнокровный российский собственник.

Журнал «Финанс.» №29 (264) 28 июля — 03 августа 2008

Частная дума Олега Анисимова

64 СЕКУНДЫ ПОНАДОБИЛОСЬ ВЛАДИМИРУ ПУТИНУ, ЧТОБЫ ОБРУШИТЬ КАПИТАЛИЗАЦИЮ «МЕЧЕЛА» НА $5 МЛРД. НОВЫЙ «ЮКОС» ИЛИ НОВЫЙ «ВЫМПЕЛКОМ»?

На открытие торгов 23 июля АДР на Нью-Йоркской фондовой бирже (NYSE) стоили $35,77, а на закрытие — уже $22,84. Капитализация компании, сердцем которой является челябинский металлургичеВ­ский комбинат, упала с $14,9 млрд до $9,5 млрд. То есть на $5,4 млрд. В этом смысле каждая секунда жесткой речи Владимира Путина стоила $84,4 млн.

Фондовый рынок счел: это не просто налоговое замечание, а начало полноценной атаки на «Мечел». Ведь так жестко Владимир Путин высказывался только в отношении «Юкоса» в начале 2003 года. Через несколько месяцев произошел арест Платона Лебедева. Затем — взятие под стражу Михаила Ходорковского. Потом череда налоговых претензий. Злые языки заговорили о том, что кто-то положил глаз на бизнес Игоря Зюзина, затем «подогнал» премьеру нужную фактуру, а скоро мы увидим сделку, приятную для этого некто и весьма невыгодную для владельца «Мечела».

Но я не склонен думать, что речь идет о спланированной акции по отъему бизнеса. Слишком уж дурно это пахнет. Мотивацией Владимира Путина действительно была защита налоговых интересов государства — это ему положено по должности. На нижегородском совещании премьер даже выступил автором нового экономического термина, риторически спросив: «А где маржа в виде налогов для государства?» Поэтому нынешнее падение акций «Мечела» представляется временным, как это было вВ случае с «Вымпелкомом» в декабре 2004 года.

Премьер не только обрушил капитализацию «Мечела», но, похоже, лишил серьезного заработка инвестбанки, которые в последние месяцы готовили выпуск привилегированных акций металлургической компании. Это Morgan Stanley, Renaissance Securities и «КИТ Финанс». Инструмент планировался довольно любопытный; «Мечел» вполне мог проложить дорогу «префам» других российских эмитентов.

Судите сами. Обыкновенные акции в России хотя и дают право голоса, но голоса миноритариев ни на что не влияют, потому что, как правило более 50% акций российских компаниий сосредоточены в руках одного владельца или группы лиц. Это может быть государство (как в случае, с «Газпромом», «Роснефтью», ВТБ или Сбербанком) или олигархи («Мечел», МТС и т. д.). Поэтому привилегированные акции, не обладающие правом голоса, но гарантирующие некоторый доход их владельцу, представляются перспективным инстументом. Учитывая специфику собственности в российских компаниях, такие бумаги могут стоить даже дороже обыкновенных акций, хотя у нас традиционна обратная ситуация.

«Мечел» обещал выплачивать по «префам» не менее 20% чистой прибыли по US GAAP и рассчитывал продать бумаги не дешевле обыкновенных акций. Но вряд ли цена после обвала устроит Игоря Зюзина. А инвесторы не станут покупать бумаги «Мечела», пока не убедятся в том, что ему в долгосрочной перспективе ничего не угрожает. Они уже видели на примере «Юкоса», что бумаги опальной компании могут падать в десятки раз.

Журнал «Финанс.» №30 (265) 18 августа — 24 августа 2008

Частная дума Олега Анисимова

ГРУЗИЯ НИКОГДА БЫ НЕ РЕШИЛАСЬ БРОСИТЬ СВОИ ВОЙСКА ПРОТИВ СТОЛИЦЫ ЮЖНОЙ ОСЕТИИ БЕЗ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО СОГЛАСОВАНИЯ С ПРЕЗИДЕНТОМ БУШЕМ

Это сказал кубинский лидер Фидель Кастро, и я полагаю, что он не далек от истины. Соединенные Штаты заигрались с созданием врагов для России у нее под боком. «Друг Джордж» давно улыбается нам в лицо, держа фигу в кармане. После осетинской трагедии пришло время пересмотреть финансовые взаимоотношения между странами.

Мы можем сколько угодно идти на уступки американцам, но они всегда найдут способ подставить Россию, так как разумно и цинично считают ее своим конкурентом на мировой арене. Очень быстро набирающим экономическую силу.

Мы долгое время покупаем облигации, за счет выпуска которых финансируется дефицит американского бюджета. Дефицит же связан с американскими военными расходами, в том числе с помощью Грузии. Дефакто режиму Саакашвили помогали за счет российских денег, как бы подобная постановка вопроса ни была неприятна министру финансов Алексею Кудрину.

Порядка 45% международных резервов России номинированы в долларах. Глупо просто держать доллары на счетах, поэтому на эти средства куплены облигации. Как американского правительства, так и квазигосударственных агентств типа Fannie Mae и Freddie Mac. И все эти деньги Россия как заговоренная отдает на финансирование своего конкурента за место под внешнеполитическим солнцем. 8 августа международные резервы России составляли $597,5 млрд. Долларовая часть – $268 млрд. Это сумма меньше, чем совокупный внешний долг российских компаний, среди которых в качестве заемщиков, конечно, доминируют контролируемые государством монстры.

Россия дает США в долг под 3–4%, а наши компании долгое время брали и продолжают брать ресурсы на западном рынке под 6–8% (и больше) годовых. Если допустить, что разрыв между ставками составляет в среднем 3 процентных пункта, то при сумме в $268 млрд россий­ская экономика «дарит» Западу около $8 млрд в год.

Государство не должно кредитовать рискованные частные бизнесы типа банка «Русский стандарт», но почему не создать механизм внутреннего финансирования потребностей госкомпаний – а они крупнейшие заемщики – я искренне не понимаю. Одна «Роснефть» в сентябре должна отдать западным кредиторам $8 млрд.

Куда еще деть госрезервы? В покупку акций российских компаний. Идея о поддержке вторичного рынка мне не нравится. Тут пахнет пузырем и инсайдом. Кроме того, эмитентам от этого ни жарко, ни холодно. А вот размещения новых акций в пользу государства теми же госкомпаниями, у которых огромные долги и огромные инвестпрограммы, идея очень красивая.

Ну, и, конечно, главное – инфраструктура. Дороги, метро, порты… Можно сколько угодно солить деньги, называя это резервом для грядущих поколений, но лучшее, что можно сделать для будущего, – создать инфраструктуру. В Америке это, кстати, понимают очень четко и строят для общественных нужд много и качественно.

Журнал «Финанс.» №31 (266) 25 августа — 31 августа 2008

Частная дума Олега Анисимова

ИНДЕКС РТС, КОТОРЫЙ В МАЕ ЕДВА НЕ ВЗЯЛ ПЛАНКУ В 2500 ПУНКТОВ, В ТРЕТЬЕЙ ДЕКАДЕ АВГУСТА «ТАНЦУЕТ» ОКОЛО ОТМЕТКИ 1700 ПУНКТОВ

Это означает, что только на возвращении индикатора к уже достигнутым позициям можно заработать более 45%. Сомнений в том, что рано или поздно это произойдет, нет. Вопрос только – когда? Тут мнения расходятся. Оптимисты говорят про конец года, пессимисты же думают, что минимумов акции даже близко не показали, а восстанавливаться рынок будет долго.

Купить акции на дне – несбыточная мечта многих инвесторов. Но это и не обязательно. Сейчас самое подходящее время для начала реализации долгосрочной инвестиционной стратегии. Горизонт инвестиций я бы выбрал не менее чем трехлетний, а лучше – больше. Вероятность того, что за этот срок доходность окажется выше, чем по банковским вкладам, весьма велика: ведь только указанные 45% равносильны доходности депозитов почти за четыре года.

Для снижения рисков предпочтителен вариант не единовременных инвестиций, а ежемесячных вложений: в этом случае вам на руку продолжение падения – ведь очередные порции акций (или паев фондов) вы приобретете дешевле. Можно и сразу вложить серьезную сумму, затем регулярно добавляя деньги, тем самым «усредняя» цены покупки. Главное, однажды не психануть и не продать весь портфель на минимуме, что среди частных «инвесторов-спекулянтов» встречается нередко.

Теперь главный вопрос: что же покупать? Акции перспективных компаний, которые по каким-то причинам стоят дешево. Банальная вещь, но даже профессионалы регулярно берут явно переоцененные бумаги. Есть очень простой способ понять фундаментальную привлекательность акций. Представьте, что покупаете не маленький пакет акций, а целый бизнес. Сравните цену с выручкой, прибылью. Учтите отраслевую специфику, конкуренцию, будущее рынка и, главное, перспективы компании на нем.

Вы ведь купите ресторан, который стоит меньше, чем можно выручить на распродаже его имущества? Аналогичная ситуация сейчас с акциями «Сургутнефтегаза» (стр. 45). Причем привилегированные бумаги еще и принесут дивидендную доходность около 10% – редкость для России. Кризисы приходят и уходят, но кушать люди хотят всегда. У акций «Русского зерна» и Black Earth Farming почти двукратный потенциал роста (стр. 46).

После падения дешевых бумаг стало достаточно. Возьмем Сбербанк. В феврале 2007 года люди покупали его акции в рамках народного размещения по 89 руб. за штуку (в ценах после сплита), теперь же они стоят 62 руб. Причем ипотечные проблемы и риски, из-за которых инвесторы во всем мире продавали банковские акции, Сбербанка касаются очень слабо. Deutsche Bank, например, полагает, что акции «Сбера» должны стоить 120 руб. «Газпром» тоже далек от максимумов, а с бизнесом у него проблем быть не должно. Тот же Deutsche Bank видит в газовых акциях потенциал роста в 2,6 раза. А по бумагам «Роснефти» – почти втрое. Но верить самым оптимистичным прогнозистам я бы все же не стал.

Журнал «Финанс.» №32 (267) 01 сентября — 07 сентября 2008

Частная дума Олега Анисимова

ВСТУПЛЕНИЕ РОССИИ В ВТО ОТКЛАДЫВАЕТСЯ НА НЕОПРЕДЕЛЕННЫЙ СРОК. ПРАВИТЕЛЬСТВУ СЛЕДУЕТ ИЗВЛЕКАТЬ ИЗ ЭТОЙ СИТУАЦИИ ВЫГОДУ

Европейские страны заявляют, что ждут Россию во Всемирную торговую организацию, однако конфликт в Южной Осетии вступление явно не приблизит. Не хватает, например, такого пустяка, как согласие Грузии, но, к сожалению, не скоро наступит время, когда представители стран смогут спокойно обсуждать торговые вопросы.

К постоянному ожиданию ВТО мы все уже привыкли. Первое заседание рабочей группы по присоединению России к ВТО прошло в Женеве в июле 1995 года. 13 лет назад. Каждый год мы слышали от наших переговорщиков, что «вот-вот» Россия достигнет консенсуса с оставшимися членами ВТО и наконец-то вступит в организацию. Однако находились причины, по которым событие откладывалось. Что ж, и тут были плюсы: сотрудники Минэкономразвития, например, вдоволь напутешествовались. Но внятных аргументов, почему стране однозначно выгодно ВТО, нам не предъявляли. Главный аргумент «за» состоял в том, что Россия, мол, попадет в клуб цивилизованных государств, иностранные инвесторы перестанут нас бояться и завалят страну инвестициями. От которых всем сразу станет хорошо. Признавали, правда, и то, что некоторым российским производителям хорошо точно не станет. А будет очень плохо.

Однако реальность такова, что плохо им и без ВТО. Членство России в организации прекрасно заменяет как отказ от протекционизма в большинстве секторов, так и куда более мощный противник — сильный рубль. В первом полугодии 2008 года импорт увеличился на 47% до $124,7 млрд. Годом раньше рост составлял 49%. Темпы роста экспорта тоже велики, однако вывозим мы сырье, а продают нам конечную продукцию. Пусть, легкая промышленность нам не нужна. Надо ведь от чего-то отказываться ради пресловутой идеи международного разделения труда. Пусть китайцы одевают бедных, а итальянцы — богатых. Но где, кроме нефти и металлов, победим мы? На ниве нанотехнологий? Ребрэндинг «Роснанотех» уже провел, убрав окончание «тех», а шведское агентство получило за это хороший гонорар. Теперь ждем осязаемых результатов и для России.

Возьмем сектор финансовых услуг. Банки. Если б иностранцы были посмелее, давно бы уже захватили рынок кредитования (и лизинга), благо дешевых ресурсов у них навалом. По крайней мере, было. В инвестбанковском бизнесе лишь несколько местных компаний могут конкурировать с западниками. А вот на массовом брокерском рынке ситуация обратная: комиссии настолько малы, что ни один иностранец не будет способен с прибылью работать в России. Ни в одном из этих секторов вступление во внешнеторговый альянс пейзаж не изменит.

«Вступление в ВТО должно быть солидным, достойным, открывающим для России новые перспективы», — с этой цитатой президента Дмитрия Медведева от 5 июня 2008 года я полностью согласен. Именно поэтому надо прекратить обычную суету вокруг этой темы. Если 19 из 20 крупнейших торговцев мира состоят в ВТО, то двадцатому просто следует извлечь из этого выгоду.

 

Журнал «Финанс.» №33 (268) 08 сентября — 14 сентября 2008

Частная дума Олега Анисимова

Россия просто обязана совершить рывок в развитии сельского хозяйства. Без разумной поддержки сектора государством тут не обойтись

Экспорт России в первом полугодии 2008 года находится на рекордно высокой отметке — $234,9 млрд. Из-за сырья, разумеется. А если б его не было? Вычту крупнейшие, хотя далеко не все, статьи сырьевого экспорта: нефть ($85,5 млрд), газ ($35,1 млрд), металлы ($27,9 млрд). Остаются $86,4 млрд. Это на $38,4 млрд меньше, чем весь импорт за рассматриваемый период. Если б не сырье, Россия вмиг попала бы в компанию к США, Великобритании, Испании — крупнейших стран по размеру торгового дефицита, при этом ой как существенно уступая им по достигнутому уровню жизни. Более того, пессимисты говорят: даже с  учетом природных богатств Россия рискует в ближайшие годы получить дефицит торгового баланса.

«Машины, оборудование и транспортные средства», конечно, крупнейшая строка импорта. $65,8 млрд. Тут уж, как говорится, экономика России «не смогла». Рост импорта почти на 60% два года подряд говорит как о неконкурентоспособности России на этих рынках (что плохо, хотя есть и просвет в виде экспорта товаров по данной статье на $10,9 млрд), так и о том, что у фирм и населения денег стало гораздо больше (что хорошо).

Больше удручает другая цифра — $16,5 млрд импорта продовольствия и сельхозсырья. Это в стране, которая ранее считалась аграрной. С огромными площадями, пригодными для растениеводства и животноводства, и дешевой рабочей силой. Дело тут и в плохом менеджменте, и в отсутствии качественного анализа — почему российские производители не в силах конкурировать с иностранной продукцией. Если это происходит из-за субсидий, то Россия просто обязана выравнивать ситуацию с помощью ввозных пошлин или аналогичного субсидирования собственных производителей. Ведь речь даже не о преференциях, а просто о равных условиях игры. По размеру поддержки сельского хозяйства стране сейчас еще далеко до цифры, на которую согласны страны-члены ВТО — $9 млрд.

Возьмем куриное мясо. В последние годы российские фабрики добились тут серьезных успехов как по эффективности производства, так и по качеству, которое и позволяет им конкурировать сВ дешевой американской курятиной. Но экспорт последней правительство США дотирует. Дешевая она не потому, что производитель работает лучше, а из-за государственных вливаний. В 2008 году Россия разрешила ввезти 1,2 млн тонн мяса птицы (72,5% — из США). Если взять условную цену в $2 за килограмм (ниже розничной, но выше закупочной), то цена вопроса только по американской курятине — $1,7 млрд в год.

Правительство объявило о сокращении закупок курятины в США. Шаг экономически логичный. Но время для него снова выбрано неудачно. Теперь, после войны в Осетии, мир думает, что Россия просто мстит американцам за поддержку Грузии. Но ведь США давно поддерживают Грузию, а импорт курятины и раньше противоречил интересам российской экономики. Мораль: выгодные стране решение следует принимать вовремя.

Журнал «Финанс.» №34 (269) 15 сентября — 21 сентября 2008

Частная дума Олега Анисимова

По-китайски «кризис» пишется двумя иероглифами. Первый означает «опасность», второй – «возможность». Сейчас именно такой момент

Мировую экономику продолжает трясти, а тут еще и война в Южной Осетии — неудивительно, что российские акции подверглись обвалу. Индекс РТС, показавший исторический максимум 19 мая (2498,1 пункта) к 11 сентября упал до 1298,08 — минимального значения аж с 15 июня 2006 года. Минус 48%. Два года роста — коту под хвост. И никто не может гарантировать, что «медвежий» рынок закончен.

Все будет зависеть степени тяжести мирового финансового кризиса и иммунитета реальной экономики. Факторы, которые оценить пока довольно сложно. Кроме того, подложить рынку свинью готовы и политики. Начни США бомбить Иран — акции по всему миру снова полетят вверх тормашками. Мировая рецессия может обвалить цены на сырье и прибыли российских компаний. Рост российской экономики уже замедляется. Это опасности.

Игнорирование фондового рынка широкими слоями населения еще недавно казалось серьезной проблемой. Теперь это же выглядит жирным плюсом. Сотни тысяч людей, конечно, вложили значимые для них суммы, но это даже менее 1% населения. Им, конечно, сейчас не позавидуешь, но они были в курсе про риски инвестирования в акции. Тут ничего гарантировать нельзя.

Но после любого «медвежьего» рынка следует дно, а затем — подъем. По-другому не бывает. Именно рядом с этим дном — очень хорошие возможности. Восстановление фондового рынка до прежних высот, скорее всего, займет не один год, но и из этой долгосрочности можно извлекать выгоду. Я уже писал о стратегии долгосрочных инвестиций с регулярными довложениями средств. Например, можно вкладывать 20% заработной платы раз в месяц. В этой стратегии любые локальные падения — на руку инвестору, так как он получает возможность докупить себе в портфель дешевых активов. Конечно, покупаемые акции должны быть не только дешевы, но и перспективны. Покупка доли в будущем банкроте не спасет при любой стратегии. Чем больше срок инвестиций, тем ниже риск потерпеть убытки. Менее чем на три года я бы такую стратегию не рассматривал. Каждому следует выбирать срок самостоятельно в зависимости от жизненных целей. Например, накопить крупную сумму к совершеннолетию ребенка. Или создать задел на пенсию. Для балансировки в портфель должны входить и долговые инструменты — вклады, облигации.

Критерий покупки акций — фундаментальная привлекательность бумаг. Ее некоторые оценивают самостоятельно, но многие полагаются на аналитиков известных инвестиционных домов. Так вот, обвал котировок привел к тому, что аналитики по многим бумагам видят более чем двукратный потенциал роста. Правда, возможно, они несколько пересмотрят целевые цены в сторону уменьшения, заложив в математические модели вновь появившиеся риски. Не стоит забывать и про такой фактор, как дивиденды. Теперь, когда акции стоят дешевле, дивидендная доходность выглядит по ряду бумаг очень достойно.

Журнал «Финанс.» №35 (270) 22 сентября — 28 сентября 2008

Частная дума Олега Анисимова

Кризисные явления неприятны, они задевают ни в чем не повинных людей. Но оптимисты – а мы такие – и в них найдут позитив

Я много раз слышал мнение, что только кризис сможет исправить ситуацию на кадровом рынке. В хлебные годы компании не особо смотрят на эффективность сотрудников. Предпочитают раздувать штаты, а не добиваться роста производительности труда. В России это повальная проблема. В результате – постоянный дефицит людей, завышенные зарплаты и низкая квалификация сотрудников. Зачем работать качественнее и получать знания, если даже «очень средний» работник без труда находит себе место?

В кризис компании резко поднимают планку. Потому что только квалифицированный человек способен показывать высокую производительность труда. Да и сами работники без лишних напоминаний начинают трудиться лучше и прогрессировать как профессионалы. Это объясняется просто: на рынке снуют конкуренты, которым пришлось уйти из разорившихся или «затянувших пояса» фирм.

Наконец-то работодатели посмотрят на результаты деятельности финансистов. Достаточно ли надежную модель заемного финансирования придумал финдиректор или временные отказы в кредитных ресурсах ставят компанию на грань краха? Как кредитные аналитики оценивали надежность контрагентов, которые затем «вдруг» объявили дефолт? Предупреждали ли инвестиционные аналитики работодателя и клиентов о серьезных рисках инвестирования в акции после значительного роста в последние несколько лет? Кстати, журнал «Финанс.» это делал регулярно: слишком нездоровые процессы шли в американской экономике, чтобы «вдруг» забыть о рисках переноса кризиса на российскую почву. В общем, цыплят по осени считают, а квалификацию финансистов оценивают по кризису.

Кризис косит, в первую очередь, неэффективные компании, созданные на шальные деньги, в том числе «приближенные к чиновникам», которые и дали им бизнес. Компании, которым собственники не уделяют внимания, так как это не «их дело». Выстраданный лично, поднятый «с нуля» бизнес имеет куда больше шансов выстоять. Таким образом, доля коррупционных капиталов в экономике в результате кризиса должна снизиться. Деньги легко пришли – легко и уйдут.

Кризис приводит и к падению цен на активы. Дешево можно купить и целые компании и их части в виде акций. Эффективные предприниматели могут расширить бизнес за счет поглощений, а средний класс – приобрести акции дешевле, чем они стоили в последние несколько лет. Согласитесь, купить акции ВТБ 17 сентября 2008 года по 2,7 копейки за штуку гораздо приятнее, чем в рамках народного IPO в мае 2007 года по 13,6 копейки. В пять раз дешевле! Причем рыночная капитализация ВТБ оказалась примерно вдвое ниже, чем собственный капитал банка. В общем, после обвала на фондовом рынке открываются невиданные доселе возможности.

Журнал «Финанс.» №38 (273) 13 октября — 19 октября 2008

Частная дума Олега Анисимова

Аббревиатура IPO оказалась дискредитирована чиновниками. Но механизм первичного размещения акций для экономики крайне полезен

Что происходит в результате IPO (initial public offering)? За счет продажи акций (если это не продажа со стороны акционеров) компании получают средства на развитие, причем «навсегда», а не на некоторый срок, как при эмиссии облигаций или получении кредита. Это крайне полезный для экономики – а, значит, в конечном итоге и для нас с вами – инвестиционный ресурс.

Итак, в чем же были ошибки чиновников при проведении так называемых «народных IPO»? Они поставили две цели, которые по определению не могут быть достигнуты одновременно. С одной стороны, была задача максимизировать стоимость продаваемых акций, что для компаний, проводящих IPO, если следовать логике, правильно. С другой, на примере народных IPO государство пыталось показать людям, что акции – это выгодный инструмент вложений, то есть способствовать описываемому в учебниках по экономике полезнейшему процессу трансформации сбережений в инвестиции. Но если цены максимизированы, значит потенциала роста у акций мало, по крайней мере пока бизнес компании как следует не вырастет. А если уж на финансовом рынке турбулентность, то в первую очередь падают именно бумаги, не имевшие значительного апсайда.

Эти фондовые грабли трижды ударили по лбам участников народных размещений. Начнем с первого раза. IPO в июле 2006 года провела «Роснефть», причем акции в основном продавала не сама компания, а ее акционер, государственный «Роснефтегаз». 14,8% «Роснефти» были проданы за $10,4 млрд, то есть по $7,55 за акцию. По данным эмитента, «индивидуальные инвесторы вложили в акции компании более $750 млн». Всего акционеров стало более 115 тыс. человек… Но спустя 27 месяцев бумаги стоят $4,3. И это еще лучший результат среди эмитентов, проведших «народные» размещения. Второе из них не было первичным, так как акции Сбербанка на рынке обращаются давно. Это было SPO (secondary public offering). 30 тыс. человек решились приобрести акции Сбербанка по 89 тыс. рублей – цене, близкой к рыночной на тот момент. Частные лица приобрели 155 тыс. акций на сумму 13,7 млрд рублей. Кстати, это всего 6% от привлеченной Сбербанком суммы в 230,2 млрд рублей за продажу доли в 11,5% от увеличенного уставного капитала. И слава богу, что участие населения не оказалось фанатичным: бумаги теперь почти втрое дешевле.

Но чем дальше, тем хуже. В мае 2007 года IPO провел ВТБ. Банк продал 22,5% акций за $8 млрд, и $1,6 млрд из этих денег принесли частные лица, которых оказалось более 120 тыс. Больше денег – больше убытков. В начале октября акции ВТБ котировались в четыре раза ниже цены размещения.

Прекрасная идея IPO в глазах народных потерпела крах из-за принципиальной невозможности совместить несовместимое. Вот если сейчас проводить такие размещения, то потенциал роста акций очевиден. Я на месте чиновников объявил бы об SPO «Газпрома» – благо деньги ему нужны для освоения крупнейших месторождений.

Журнал «Финанс.» №39 (274) 20 октября — 26 октября 2008

Частная дума Олега Анисимова

Подняв сумму стопроцентного возмещения по вкладам до 700 тыс. рублей, государство сделало гораздо больше, чем от него ожидали

Решение правильное, хотя чересчур смелое. Все же недальновидно совсем лишать вкладчиков потребности думать о надежности тех, кому они дают деньги. Так можно надуть очень много пузырей. Ведь 938 банков входят в Систему страхования вкладов, а отвечать деньгами за последствия будут в конечном счете клиенты других банков, которые тоже перечисляют страховые взносы. Если же денег в Агентстве по страхованию вкладов не хватит, то понадобится помощь государства, то есть честных налогоплательщиков, которые в банк типа «Ромашка» денег не несли.

Тем не менее решение, безусловно, снижает накал: совсем уж масштабной паники со снятием вкладов, вероятно, удастся избежать. Кроме того, создаются условия, чтобы сбережения населения – а склонность сберегать в результате кризиса резко увеличится – стали активнее перетекать в банковскую систему, а оттуда – в реальную экономику.

Но одна вопиющая несправедливость продолжает действовать. Поэтому – о ней. Доход по вкладам выше ставки рефинансирования облагается спецставкой НДФЛ в размере 35%. Идея понятна: обложить сверхприбыль и снизить привлекательность самых высокодоходных – по идее более рискованных – вкладов. Но о какой сверхприбыли говорить, если ставка рефинансирования с 14 июля равна 11%, а потребительские цены только по Росстату к 1 октября 2008 года за предыдущие 12 месяцев выросли ровно на 15%? И чем беднее семья, тем инфляция больше: ведь доля продовольствия и базовых услуг в потреблении выше. И где же, как ее там… социальная справедливость? Ею не пахнет. Так что будем ждать новых решений властей.

А механизм борьбы с пузырями нужен другой. Во-первых, все же возвращение к градации: после энной суммы вклады должны возмещаться не в полной мере, как это было до октября. Во-вторых, в законе № 174 прописано, что при неисполнении предписаний Центробанка об устранении нарушений, а также если «совершаемые кредитной организацией банковские операции или сделки создали реальную угрозу интересам ее кредиторов (вкладчиков)», ЦБ вправе ограничить максимальный размер рублевой ставки в этом банке 2/3 ставки рефинансирования, то есть сделать неконкурентоспособной.

Другими словами, ЦБ получил еще одно право на волюнтаристские решения. Ведь «сделкой с угрозой» при желании можно назвать все, что угодно. Даже безобидные репо в сентябре чуть не потопили десятки банков. Появился еще один вид информационного повода: «черная метка» в виде урезания процентной ставки. ЦБ повеселит банковский народ.

Интересно посмотреть и на Германию, Австрию, Данию, Грецию, где правительства так перепугались, что распространили гарантии вообще на все банковские вклады. Один берет риски, другой – отвечает. Такие сюжеты в этом году мы в разных вариациях наблюдали.

Журнал «Финанс.» №40 (275) 27.10–02.11.2008

Публикуя данные о состоянии резервов страны в нынешнем виде, Центробанк дестабилизирует и без того напряженную ситуацию

Олег Анисимов

ЦБ объявляет размер международных резервов каждый четверг, причем делает это по состоянию на предыдущую пятницу, то есть на шесть дней позже. Наверное, такой лаг оправдан: если спекулянты будут сразу и точно знать объем резервов на каждую дату, ЦБ станет более уязвим, если вообще можно говорить об уязвимости организации с резервами в полтриллиона долларов в стране с никуда пока не девшимся положительным торговым балансом.
Вдобавок ЦБ публикует состояние международных резервов на первое число каждого месяца. Иногда первое число оказывается пятницей, и тогда у нас есть возможность сравнить данные из недельного и месячного отчетов. Что мы видим? На пятницу, 1 августа, резервы России составляли $595,9 млрд по месячной отчетности и $597,3 млрд по недельной. 1 февраля ситуация аналогична: $487,5 млрд против $488,8 млрд. Несоответствия висят на одной странице сайта ЦБ безо всяких объяснений.

Теперь посмотрим, что же все-таки ЦБ публикует по четвергам. Одну-единственную цифру: долларовую оценку международных резервов России. Между тем мы знаем, что резервы состоят не только из долларов, вложенных в американские облигации, а еще и из золота, активов в евро и других валютах.
Золотые резервы России на 1 октября оценены почти в $14 млрд. Это всего лишь 2,5% всех международных резервов. Почти все остальное — долговые ценные бумаги, номинированные в иностранных валютах. Причем долларовые активы по весу (порядка 45%) проигрывают другим (45% в евро, и 10% в других валютах, в основном в британских фунтах). Они учитываются по рыночной стоимости, а затем оцениваются по текущему курсу в долларах. Но ведь евро и фунт быстро падали в последние месяцы. Этот факт, а не только вывод капитала, способствовал снижению международных резервов.

Возьмем максимальный объем резервов. На 8 августа они составляли $597,5 млрд. А теперь представим, что оттока капитала в последующие недели не было. И активы, номинированные в евро, просто лежали бы без движения в портфеле. Падение европейской валюты снизило бы их оценку в долларах к 17 октября на 13,4%. Если таких активов 45%, то это выливается в сумму, эквивалентную $35 млрд. Эта модель условна, но показывает, насколько обманчивы были цифры падения резервов. Точнее, их долларовой оценки. За описываемые 10 недель она сократилась на $81,8 млрд до $515,7 млрд.
Большинство людей в новостях видели серьезные цифры падения резервов, ассоциировали его только с выводом капитала, рисуя в своей голове картины гораздо более апокалиптичные, чем следует. В общем, государство, не раскрывая подробно структуру резервов, невольно способствовало генерации паники, которую мы наблюдали в прошлые выходные и, возможно, увидим еще.
Выход простой — разделять публикуемые данные по активам в разных валютах.

Журнал «Финанс.» №41 (276) 03.11–09.11.2008

Министерство финансов может смело отменять свою программу по повышению финансовой грамотности населения. Жизнь выступит учителем

Олег Анисимов

Случилось непредвиденное: у меня перестали спрашивать, когда будет дефолт, подразумевая под этим словом все, что угодно, — от девальвации до национализации. Теперь спрашивают правильно: рухнет ли доллар, забирать ли деньги из банков и когда закончится кризис? Это уже прогресс.
Простые люди — вот сюрприз — начинают спокойно
оперировать понятием «бивалютная корзина». Ведь без этого невозможно понять, что происходит с рублевыми курсами доллара и евро. Сама корзина — сущность простая, однако без кризиса у народонаселения не было резона уяснять, как же она работает.
При упоминании системы страхования вкладов я уже не слышу: «Да, знаю, вклады в Сбербанке гарантирует государство», зато все чаще люди называют сумму в 700 тыс. рублей — именно столько с октября 2008 года возмещается по депозитам частного лица в более чем 900 банках.

Резко выросло количество желающих все-таки прочитать перед подписанием кредитный договор. Эффект, к которому не приводили любые предостережения. Но достаточно оказалось пары новостей о том, что банки произвольно поднимают ставку по уже выданным кредитам, причем делают это законно, в соответствии с договорами, которые заемщики подписывали, не читая.
Россияне начинают вникать и в тонкости кредитных карт — нелегкое дело, кстати. Понимают, что с помощью льготного периода можно пользоваться деньгами банка почти бесплатно, а тот факт, что
минимальный ежемесячный платеж вносится исправно, никак не означает, что все обязательства перед банком уже исполнены.

Люди наконец уяснили, что предыдущий бурный рост акций — сигнал, скорее, против их покупки, чем за. И лучше все-таки входить в рынок не на исторических максимумах, а в периоды существенных спадов.
Граждане интересуются и тем, что их напрямую не касается: репо, марджин-коллами и деривативами, прикидывают, хороша или нет вышедшая статистика, и оценивают экономические меры.
Конечно, безграмотных людей все еще гораздо больше, но изменения к лучшему очевидны. Это радует и создает предпосылки для более качественной работы органов государственной власти. Согласитесь, легко уходить от ответственности, когда вся страна ничего в экономике не смыслит. Когда любые — даже самые глупые — решения не приводят к снижению рейтинга. Когда эти глупые решения поддерживаются всей вертикалью власти и никто не хочет спорить. В таких условиях звездная болезнь разовьется даже у самых вменяемых людей.
Власть должна работать в условиях интеллектуальной конкуренции, а политическая популярность зависеть не от харизмы чиновника или количества минут, проведенных им в телевизионном эфире, а от качества экономических, социальных и всяких других решений. Кризис поможет российским избирателям осознать этот факт.

Журнал «Финанс.» №42 (277) 10.11–16.11.2008

Рейтинговые агентства вызывают все больше недовольства у инвесторов всего мира. Однако отказ от их гегемонии идет мучительно

Олег Анисимов

Они проспали события 1997 — 1998 годов. Это их ничему не научило. В кризисе 2007 — 2008 годов они уже стали соорганизаторами. Это благодаря их высоким оценкам инвесторы во всем мире покупали сложные финансовые инструменты, например, CDO (collateralized debt obligation), представляющие собой «салат» из самых разных обязательств, в том числе крайне рискованных.
Иных инвесторов уж нет. Поплатились ли агентства за фатальные ошибки? Да, их сильно ругали. Да, инвесторы теперь воспринимают их оценки с куда большим скепсисом. Но ведь платят за рейтинги не они, а эмитенты. Пока же массовых отказов от сотрудничества с их стороны не наблюдается.
Скоро агентства столкнутся с новой волной недовольства. Больно уж неадекватно выглядят на фоне кризиса рейтинговые оценки государств. У кого больше дефицит бюджета и долг, тот и обладает наивысшей оценкой — AAA. Прежде всего это США, Велико­британия и Франция. У Венгрии, которую вынужден «из грязи» вытаскивать МВФ, кредитный рейтинг такой же, как у России — с ее колоссальными резервами. А у слабенькой Эстонии оценка на ступеньку выше. Карлик Исландия с населением в 304 тыс. душ даже сейчас, судя по рейтингу, надежнее гиганта Индии. До недавних пор Исландия имела оценку лучше, чем Россия. (Кто там кому в долг дает?) Паноптикум.

Виноват устоявшийся порядок. Традиции. Как в случае с выборами в США. Их проводят по несправедливой, но — ура! — традиционной схеме: в абсолютном большинстве штатов все голоса уходят в пользу одного кандидата, даже если его отрыв от соперника был минимальным. Так и тут. Есть троица рейтинговых агентств. Хочешь разместить облигации или привлечь синдицированный кредит? Изволь получить кредитный рейтинг. Желательно от всех трех. Нет рейтинга? Извини, иди погуляй.
В методиках инвесторов есть требования по рейтингам. Ну не хотят их собственные аналитики думать самостоятельно. Легче ведь вбить в программу значение рейтинга и другие параметры и на выходе получить сумму вложений в тот или иной инструмент, а в оставшееся рабочее время полазить по «фэйсбуку». Это называется перекладыванием ответственности на «дядю». Агентства дают «принимающим решения» индульгенцию, справку на случай фиаско. А эмитенты вынуждены платить агентствам за то, что такая справка выписана именно про них.
Вот, например, 5 ноября совет директоров Банка России решил, что на компенсацию убытков, полученных при операциях на рынке межбанковского кредитования, могут рассчитывать лишь банки, которые обладают рейтингом не ниже BB от той же троицы. При этом люди из ЦБ уж точно лучше, чем аналитики агентств, знают, насколько надежен тот или иной банк. Но зачем брать персональную ответственность? Замкнутый круг. Прием рейтингов российских агентств станет шагом в правильном направлении. По одной причине: их работа обойдется банкам намного дешевле.

Журнал «Финанс.» №43 (278) 17.11–23.11.2008

Государство ошиблось, не введя безотзывные вклады несколько лет назад. Но лучше поздно: экономике нужны предсказуемые ресурсы

Олег Анисимов

Все мы начинаем сильно волноваться, когда слышим, что некий банк хочет досрочного погашения кредита. И это абсолютно нормальная реакция: у заемщиков элементарно нет денег, чтобы вернуть их.
Я не большой фанат банкиров, но ситуация со вкладами для них несправедливая. Они всегда вынуждены держать в уме тот факт, что значительная доля пассивов в один несчастный момент сорвется с места. Сильному банку это на руку: он сэкономит на процентах, которые при досрочном расторжении вклада, как правило, платятся по ставке до востребования. Но много ли в кризис сильных банков? Никто не может быть уверен в качестве своих долгосрочных активов: бизнес заемщиков может встать, а залоги станут никому не нужны.
Если бы законодатели и чиновники оказались на несколько лет пошустрее, тяжелую ситуацию в ряде банков с досрочным отзывом вкладов — а он имел место, невзирая на госгарантии по вкладам — удалось бы смягчить. Против безотзывных вкладов из публичных государевых людей активно выступали генеральный директор Агентства по страхованию вкладов Александр Турбанов и депутат Павел Медведев. При всем уважении к ним надо признать, что политического ресурса для продавливания решения через Госдуму у правительства и ЦБ было достаточно. Но находились, видимо, дела поважнее.
Сейчас же не самый лучший фон для введения безотзывных вкладов. Часть населения поймет его в свойственной паникерской манере: мол, банкиры хотят лишить нас права забирать свои деньги. Но долгосрочные интересы явно перевешивают. Экономике нужны предсказуемые деньги, и их надо получить всеми возможными путями. В том числе за счет безотзывных вкладов.
Такие депозиты, кстати, будут содействовать мыслительной активности граждан. Приходит человек в банк, а там ему говорят: «Есть годовой вклад под 13% с правом досрочного отзыва, а есть под 14% — без оного». С суммы в 700 тыс. рублей разница в один процентный пункт даст дополнительный доход в размере 7 тыс. рублей — не лишние ведь деньги. Вот человек и поучится азам финансового менеджмента. Вряд ли вкладчики будут против новых возможностей.

Досрочное снятие вкладов показало, что россияне либо не знают о системе страхования вкладов, либо не верят ей. Это повод поработать над ошибками в разъяснительной работе. Возьмем официальный знак АСВ. Он гласит: «Вклады застрахованы. Система страхования вкладов». Обычному финансово безграмотному человеку прочтение этой фразы в большинстве случаев ничего не даст, учитывая невысокий престиж страхования, упоминаемого дважды. Что за система? Кто это страхует? Почему я им должен верить? В лучшем случае человек эти вопросы задаст, в остальных — не поймет и забудет. Но в пропаганде все должно быть просто, как «Родина-мать зовет». Например, так: «Вклады гарантированы государством». Чувствуете разницу?

 

Журнал «Финанс.» №44 (279) 24.11–30.11.2008

Кое-кто покупает гречку и рис, другие – золото и бриллианты. Третьи – опустошают прилавки «Эльдорадо» и «М.Видео». Все они вряд ли правы

Олег Анисимов

Люди услышали где-то, что кризис будет невиданно страшным и очень долгим. Они точно знают, когда обвалится та или иная валюта, а когда наступит Третья мировая война. Они снимают день­ги со вкладов в банках, теряя проценты, и выметают с полок ювелирные украшения, в стоимости которых драгоценный металл занимает совсем чуть-чуть, остальное — работа сомнительной эстетической ценности. Они цитируют предсказателей, которые говорят противоположные и вообще ирреальные вещи, например, что доллар не будет стоить ничего. Как это, кстати?
Кризис в мировой экономике действительно долго назревал. До гротескных форм обострились самые разные противоречия. Китай и США. Христиане и мусульмане. Финансовая система и реальный сектор. Кредиторы и заемщики. Производство и потребление. Роскошь и нищета. Мыслящие экономисты говорили, что кризис вероятен, не называя времени. Но кто знает, может быть, грамотные действия могли предотвратить его.
Если б американцы вовремя одумались и не стали вести политику дешевых денег, то, вполне возможно, посадка бы оказалась гораздо мягче для всей мировой экономики. Если б мировые спекулянты объяснили правителям, что рынок деривативов нужно загонять в рамки, иначе он становится всепоглощающим казино, с той лишь разницей, что в последнем действует хотя бы теория вероятностей… Если б рейтинговые агентства умерили в себе алчность и не стали присваивать высокие рейтинги элементарно непрозрачным финансовым инструментам… Если б США отказались от $1 трлн военных расходов в год, то есть вливаний в сектор, паразитирующий на остальной экономике… Очень много «если б». Все они свидетельствуют: даже правильные прогнозы оказались таковыми благодаря везению.
Но как можно судить о высоких материях, если мы не знаем ответов на более мелкие вопросы: отказ от плана Полсона в США — на благо или нет? Биржевые покупки акций Внешэкономбанком — хорошо или плохо? Помощь олигархам при марджин-коллах — коррупция или дело государственной важности? Приостановки торгов на биржах — преступление против экономики или ее спасение? На каждый из этих вопросов могу привести примерно одинаковое количество аргументов за и против. И даже высказать свое мнение по этому поводу. Но станет ли оно правильным — зависит от побочных факторов, которые пока неизвестны.

Правда же в том, что нынешний кризис общемировой, и в этом смысле его можно сравнивать только с мировыми же войнами двадцатого века. Аналогии с другими кризисами будут довольно искусственными. Например, 1998-й оказался катастрофичным в основном для России, а 2001 — 2002 годы затронули сектор высоких технологий за границей. Отсутствие исторических аналогов не позволяет нам экстраполировать, а любой прогноз сейчас сродни гаданию на кофейной гуще.
Могу посоветовать быть оптимистами — и готовиться к худшему. Но уж точно не паниковать.

Журнал «Финанс.» №45–46 (280–281) 01.12–14.12.2008

Если доллар резко упадет, прав окажется Merrill Lynch, а если сильно вырастет, выгодным станет предложение, которое сделал заемщикам ВТБ24

Олег Анисимов

«Основной массив обращений — это кризис, это кредит, это ипотека, это работа», — проговорилась ведущая трехчасового «Разговора с Владимиром Путиным» Мария Ситтель. Одну из антикризисных мер Владимир Путин придумал прямо во время эфира:В передвинуть срок начала использования материнского капитала на год (пока предполагается с 1 января 2010 года) с тем, чтобы семьи этими деньгами могли платить по ипотечным кредитам. Также он хочет создать механизм, при котором банки не станут «кошмарить» заемщика, если цена квартиры, находящейся в залоге у банка, упала ниже суммы кредита.
Премьер планирует через Агентство по ипотечному жилищному кредитованию выставлять государственную гарантию погашения таких кредитов. Это уже более ценный актив для банка. Под его залог банк сможет привлекать средства от Центрального банка, пополняя свою ликвидность. Да это ж почти секьюритизация, о которой так мечтал «КИТ Финанс»!

Третью ипотечную меру независимо от него предложил ВТБ24. Он дал возможность лицам, бравшим ипотечный кредит в долларах, «уйти в рубль». Поздновато, конечно. Лучше б инициатива прозвучала летом, когда доллар стоил 23 рубля с копейками. Стоит ли человеку, бравшему доллары под 11%, переходить на рублевый кредит под 13,6 — 15,1%? Если рефинансироваться по курсу 28 рублей за доллар, то такой шаг станет выгоден, лишь если средний курс доллара за время, остающееся до погашения кредита, превысит 34,6 рублей для ставки в 13,6% и 38,4 рубля для ставки в 15,1%. Подчеркиваю: курс должен уйти гораздо выше, чтоб в среднем получилась искомое значение. Как видите, эффективность мероприятия весьма сильно зависит от ставки рублевого кредита. Если брать вариант 15,1%, то необходимость рефинансирования, скажем так, не очевидна. Зато ежемесячно платить больше надо прямо сейчас, в кризис.

Владимир Путин снова прошелся по теме девальвации, сказав, что «никаких резких колебаний курса рубля не будет». А по поводу перспектив доллара и евро сообщил: «Вы знаете, с какими проблемами сталкиваются экономики европейских стран и Соединенных Штатов, а состояние национальной валюты напрямую связано с состоянием экономики». Менее обтекаемо мыслят в инвестбанке Merrill Lynch, который выпустил прогноз по рублевому курсу доллара: к 1 июня 2009 года доллар достигнет 32,68 руб. (на 17% больше, чем 5 декабря, а за следующие полтора года подешевеет до 25,92.
На случай крайне вероятного провала прогноза у аналитиков есть отмазка: прогноз действует при цене нефти в $47. То есть не действует вообще, так как нефтяной рынок это вам не Советский Союз с фиксированными ценами. Но, если вдруг Merrill Lynch случайно окажется прав, то принявшие предложение ВТБ24 будут сначала сильно радоваться, а потом жестоко сожалеть.

Журнал «Финанс.» №47 (282) 15.12–21.12.2008

Кризис проведет очень четкую грань между хорошими и плохими финансистами. Плохим, боюсь, придется принудительно заняться дауншифтингом

Олег Анисимов

Целые батальоны финансистов и риск-менеджеров не спасли представителей крупного бизнеса от откровенно глупых решений вроде покупки низкорентабельных иностранных компаний на кредитные средства и ввода новых мощностей в расчете на максимальные рыночные цены на продукцию. Может быть, потому и не спасли, так как ответственность была распределена. Я — финансист, а он — риск-менеджер. Пусть он думает о рисках.
В моем понимании любой корпоративный финансист должен быть риск-менеджером по определению, поскольку финансовое решение без анализа рисков — от попадания сосульки в голову до атаки инопланетян на Землю — это авантюра. Если в компании сосуществовали финансовый директор и риск-директор (Chief Risk Officer — и такое видали), я не завидую этой компании.
Нынешнее положение дел — весьма прискорбное — финансисты должны были рассматривать в числе вариантов. Как минимум. Как максимум они обязаны отговаривать первых лиц от непродуманных инвестиций. Читай: закопанных в землю денег. Нефть по $150 за баррель, как выяснилось, штука недолговечная.

Пафосные «CFO с MBA» за полмиллиона долларов в год спокойно полагали, что соотношение долг/EBITDA в их компании может быть больше трех-четырех. Зря они так. Ведь долг — это вполне конкретно, а EBITDA — изначально абстрактно. Недаром это прибыль до налогов, амортизации и процентов, а не после этих прозаичных явлений.
В периоды кризисов прибыль имеет привычку улетучиваться, хотя EBITDA может делать вполне приличную мину. Однако собственника интересует именно чистая прибыль, а не EBITDA. А тут-то господа финансисты готовы разочаровать. В этом году по отчетности все будет вполне пристойно. Но чего ждать в следующем?
Ой, хотел я привести тут несколько фамилий, да не буду — проблема ведь системная, а не субъективная. Точнее — субъективная, но касающаяся целого слоя финансистов.
Сейчас понятно, что выиграли в кризис менеджеры, которыми руководил здравый смысл, а не жадность и инвестбанкиры. Просто финансовый директор (не CFO) не сможет на чистом английском объяснить разницу между синдицированным кредитом и евроооблигационным займом, однако следует своим основополагающим принципам: «курочка по зернышку клюет» и «копейка рубль бережет».
Сейчас для финансистов «время икс». Им надо ответить на простые вопросы. Предупреждал ли ты собственника и генерального директора о рисках, которые они несут, делая безумные вложения? Почему не отговорил их от принятия чрезмерных рисков? Рассматривал ли ты вообще кризисный сценарий? Или думал, что у нас тут тихая гавань? И диагнозов ровно два: ты либо хороший финансист, либо плохой. Во втором случае, боюсь, придется заняться заняться дауншифтингом. В принудительном порядке.

Журнал «Финанс.» №48 (283) 22.12–28.12.2008

Все-таки хорошо, что кризис идет сейчас. Если б стартовал через несколько лет, Россия с гораздо большими усилиями выползала бы из него

Олег Анисимов

Посмотрим на «болевые точки», во­круг которых сейчас так много восклицаний и опасений. Итак, кредиты частным лицам, по которым «скоро начнутся массовые дефолты». Задолженность по ипотечных ссудам на 1 октября 2008 года равна 974 млрд рублей (из них 21% приходится на валютные займы). Много это или мало? ВВП в текущих ценах по итогам 2008 года составит порядка 40 трлн рублей. Отношение ипотечного долга к ВВП (mortgage GDP ratio) — 2,5%. В Восточной Европе показатель превышает 10%, в Европейском союзе — 30%, а в Великобритании и США — 60%.
Абсолютный же объем ипотечного долга в России в 230 раз меньше, чем в США. Господа, да у нас тут ипотечная песочница. Даже если начнут наклевываться серьезные проблемы, государство их легко купирует. Но проблемы эти в силу масштабов не претендуют на роль макроэкономических.
Более тревожно выглядит ситуация с другими кредитами частным лицам — автомобильными, карточными, магазинными. Вот тут банки действительно могут пострадать. Объем задолженности — 2,5 трлн рублей. 17,6 тыс. рублей на душу населения. При этом залоги если есть, то сомнительные. Такие, как подержанные автомобили. Тем не менее и тут все во много раз пристойнее, чем в «развитых» странах. Общий долг домохозяйств в России составляет 10% от ВВП, в США — 102%. По иронии судьбы наша недоразвитость в период кризиса стала сильной стороной.
Следующий тезис: уровень жизни населения резко снизится, а потребительский спрос драматично уменьшится. Безусловно, снизится и уменьшится. Но вот насколько драматично? Данные Росстата свидетельствуют: абсолютному большинству россиян и терять-то в кризис — по европейским меркам — особо нечего. Только 1,3% работников по состоянию на апрель 2008 года имели зарплату свыше 75 тыс. рублей. И всего 8% — больше 35 тыс. рублей. Кризис бедности и неравенства в России уже был, причем давно.

Фондовый рынок обвалился. Напрямую этот факт задел очень узкий слой людей. Сколько человек целенаправленно несли деньги в акции — через интернет-доступ на ММВБ и Forts или паевые фонды акций? Сотни тысяч, меньше 1% населения. Это ничтожно мало даже по сравнению с Восточной Европой, не говоря уже о «развитых демократиях».
Есть еще категория граждан, которые владеют бумагами со времен приватизации. Им, конечно, обидно из-за падения котировок, но, во-первых, они уже помнят обвал-1998 и последующее восстановление; во-вторых, они не вкладывали в бумаги живые деньги. Есть, наконец, совсем узкий слой собственников, которые имеют пакеты, достаточные для оказания влияния на компании. Для них переоценка акций и во­все носит условный характер. Цена бумаг вторична, важен размер пакета и перспективы бизнеса.
Так что в целом для экономики все эти проблемы не так страшны, как могут показаться на первый взгляд.