Журнал «Финанс.» № 44 (327) 30.11-06.12.2009
Сергей Бажанов: «Работа Костина меня вполне устраивает»
Беседовал Олег Анисимов
Интервью. Основатель Международного банка Санкт-Петербурга Сергей Бажанов рассказал о своем бизнесе и новом статусе – члена Совета федерации.
Сергей Викторович, как вы оказались в Совете федерации?
– В Совете федерации я представляю Ульяновскую область. Несмотря на то, что я родился и построил свой бизнес в Петербурге, значительную часть жизни провел именно в Ульяновске. Там я учился в средней школе, в институте, женился, начал работать, достиг определенных вершин, там меня знают и помнят. Для меня Ульяновск навсегда останется городом моей молодости, и когда мне предложили стать представителем Законодательного собрания Ульяновской области в Совете федерации, я согласился.
Как вы сейчас участвуете в жизни банка?
– Как его акционер. Перед тем как стать сенатором, в соответствии с законом я покинул все должности в МБСП. Естественно, периодически общаюсь с руководством банка на тему соблюдения интересов акционеров.
После разговоров с председателем правления банка Андреем Костиным вы как акционер довольны его работой?
– В начале 2000-х годов я считал, что никто не может управлять бизнесом лучше его собственника. Но практика показала, что на определенном этапе развития функции менеджера и владельца все же следует разделить. Банку было тяжело заработать первый миллиард рублей. Но когда система выстроена, а миллиардов стало 50, вмешательства собственника в оперативное управление банком уже не требуется.
А работа Костина меня вполне устраивает. В разгар кризиса я сказал ему: «Андрей, ничего страшного не случится, если банк в период кризиса не будет расти на 25–30%, как рос ежегодно. Твоя главная цель – не сделать плохих долгов». Такая вот простая задача. Могу сказать, что менеджмент банка ее серьезно перевыполнил. МБСП работает с прибылью, создал достаточные резервы под кредитные риски, в нем хорошо организована работа по взысканию плохой задолженности, просрочка составляет менее 3%, причем туда входят долги, покрытые залогами.
Чем закончился ваш опыт инвестиций в реальный сектор?
– В 2001–2002 годах бизнес банка ежегодно увеличивался в три-четыре раза. Тогда мне хотелось быть не просто банкиром, а владельцем крупного разнонаправленного холдинга. Чего у нас только не было, в структуре холдинга было полтора десятка направлений, а некоторые из которых были построены с нуля. Например, таможенный терминал на границе с Финляндией возник буквально на болоте.
Но жизнь расставила все по своим местам. Объем сил и времени, потраченных на управление бизнесом, не зависит от его размеров. На небольшую компанию ты тратишь столько же времени, как и на основной бизнес, а это уже не очень эффективно. Поэтому я решил постепенно отказаться от направлений, которые напрямую не связаны с банком и группой компаний «Интерлизинг». Остальные виды бизнеса хороши, но не для меня и не для менеджеров банка, в котором я раньше работал.
А что еще осталось?
– Завод биотоплива, например. Кроме того, из-за кризиса банк становится владельцем заложенного имущества и недвижимости.
Что с ней планируется делать?
– Насколько я знаю, часть имущества уже продана. Реализация остальных залогов не вызывает сомнений.
Вы бы сейчас за сколько продали банк?
– Сейчас не время продавать банки и искать инвесторов, потому что западный финансовый рынок пострадал даже сильнее российского. Мало того, речи о полной продаже МБСП никогда не шло. Банк действительно подбирал стратегического партнера для расширения присутствия на иностранных рынках капитала. Предполагалось, что инвестор может купить 15–20% акций, но никак не 100%.
Сделка по привлечению «стратега» была бы возможна, исходя из коэффициента не менее 3,5 к собственному капиталу, хотя, например, на Украине были случаи, когда банк продавался с коэффициентом 5–6. Сейчас коэффициенты гораздо ниже. Речь идет о 1,5–1,8. Но российская банковская система рано или поздно выйдет на уровень 3–3,5. Конечно, вряд ли спрос будет таким же активным, как в докризисные годы, но в перспективе ближайших 2–3 лет все восстановится и появятся новые возможности для альянсов.
У вас банк бутиковый. В нем многое зависит от отношений конкретных людей с клиентами. Такой банк продать сложно…
– Раньше говорили, что МБСП на 100% зависит от личности Сергея Бажанова, сейчас говорят о деятельности Андрея Костина. Не будет Андрея Костина, придет Олег Анисимов, или Иван Иванович Иванов. Откровенно говоря, сейчас у меня нет цели продать долю в банке. Меня как акционера устраивает сегодняшнее положение дел и дивиденды.
Помню, ко мне приезжал западный банкир, который планировал приобрести пакет акций банка. Тогда он убеждал меня, что нужно развивать ритейл, ритейл и еще раз ритейл. А сегодня МБСП при желании может купить его банк.
Вы еще несколько лет назад скептично относились к ритейлу…
– Вы правильно вспоминаете. Это отношение сложилось во время моей работы в Инкомбанке. Я ушел оттуда в 1996 году, на пике развития банка и его розничной сети, которая стала одной из крупнейших в России. Благодаря опыту работы в этом банке я понял, что частные клиенты в большинстве случаев руководствуются психологией толпы, т.к. не обладают достаточными знаниями в области финансов, чтобы принимать взвешенные решения. У меня они ассоциируются со стаей птиц, сидящей в морозный день на дереве. Если кто-то под этим деревом выстрелит из ружья, не важно, в какую сторону, все птицы разлетятся! Корпоративные клиенты гораздо надежнее.
Какой выйдет из кризиса банковская система России?
– Совершенно другой. Кризис выступит отличным индикатором работы каждого банка. Некоторые финансовые организации остались крупными игроками, но вынуждены были реструктурировать свои активы, в том числе за счет государства. Кстати, первыми за помощью обратились банки, которые ориентировались на частных клиентов. Им помогло то, что государство с момента кризиса 1998 года стало сильнее и приняло на себя ответственность за сохранение банковской системы. А банки, бизнес которых был выстроен качественно, смогли обойтись и без господдержки. Именно они и получат отличные возможности для развития бизнеса в период экономического роста, когда гос-поддержка оказываться уже не будет, а технологии, опыт и клиенты останутся.
Как вам статус сенатора?
– Два-три года назад мне трудно было представить себя в Совете федерации. Но теперь я уверен, что мое последнее назначение стало логичным продолжением карьеры. Появление вчерашних предпринимателей в Совете федерации, которых сейчас здесь несколько десятков, безусловно, положительный момент. Такие люди, как, например, строитель Андрей Молчанов или финансист Дмитрий Ананьев нужны законодательной власти. Наше присутствие важно потому, что мы состоялись в условия демократической России. Представители бизнеса со своим опытом являются естественным фильтром от возможных ошибок. Хотя недавно мы отмечали 80-летие Николая Ивановича Рыжкова: четкий ум, отличные способности оратора. Он не часто выступает, но если говорит: «А вы знаете, мы в 1984 году такое уже делали, и окончилось это…», к нему прислушиваются.
А вы в партию вступили?
– Конечно, ведь я представитель «Единой России». Когда я руководил банком, не считал нужным вступать в какую-либо партию.
Как вам в целом антикризисные меры правительства и ЦБ?
– На антикризисные меры мне удалось посмотреть сначала из кресла банкира, а потом из кресла сенатора. Будучи банкиром, принимал участие в разрешении проблем финансового сектора, с гордостью могу сказать, что не без моего участия в свет вышло положение о беззалоговых аукционах. Время показало, что вложения государства в банки – безусловно, правильная мера, которая сохранила финансовую систему страны. Я бы наградил за эту инициативу Сергея Игнатьева и Алексея Кудрина орденами за спасение банковской системы России, будь моя воля. Сегодня позитивные процессы в банковской системе налицо: возобновился рост кредитования, устанавливается объем просроченных долгов. Вслед за снижением инфляции и стабилизации на валютном рынке постепенно уменьшаются процентные ставки по кредитам. Однако с точки зрения инновационного развития финансовый сектор все еще остается слабым и неустойчивым, неспособным в полном объеме выполнять свои функции.
Если говорить про МБСП, то он выжил и развивается практически без государственной поддержки. Причина – его специализация на работе с крупными корпоративными клиентами. А коллегам, которые продвигали розничные продукты, гораздо труднее преодолевать кризис, и они до сих пор пользуются беззалоговыми аукционами.
Но не получилось же очистить систему от слабых банков…
– Вы должны помнить, как в 1998 году триумвират Кириенко-Дубинин-Задорнов принятыми мерами, известными в простонародье как «дефолт», пытались как раз очистить систему. И зачистили так хорошо, что почти никого не осталось, лишь единицы банков продолжали работу.
Я считаю, что проблемы слабых банков надо решать эволюционным путем, например, повышением требований к капиталу. Банковское дело вообще рутинное. В последние 300 лет в нем не появилось ничего принципиально нового, кроме рынка производных. И очевидно, что исправлять систему надо постепенно, а топором и шашкой лучше орудовать в других местах.
Сергей Бажанов: «Я решил постепенно отказаться от направлений, которые напрямую не связаны с банком и группой компаний «Интерлизинг» | фото: МБСП
Сергей Бажанов
Родился: 23 августа 1954 года в Ленинграде.
Образование: Ульяновский политехнический институт (1976), Академия народного хозяйства при правительстве РФ (1992), доктор экономических наук.
Опыт работы:
2008 – н. в. член Совета федерации, заместитель председателя комитета по финансовым рынкам и денежному обращению.
1999–2008 – президент Международного банка Санкт-Петербурга.
1996–1999 – первый вице-президент, председатель правления Балтонэксимбанка.
1992–1996 – начальник отдела, вице-президент, член правления Инкомбанка.
1987–1992 – заместитель директора завода «Контрактор» (Ульяновск).